Форум болельщиков ФК Металлист Харьков

Как сообщает ИТАР-ТАСС, в Тбилиси, в возрасте 55 лет сегодня скончался выдающийся футболист, бывший нападающий тбилисского "Динамо" и сборной СССР Рамаз Шенгелия. Об этом проинформировала всех Федерация футбола Грузии. "Грузинский футбол осиротел, Грузия осталась еще без одного великого игрока", - сказано в сообщении ФФГ.



Шенгелия Рамаз Александрович. Нападающий. Заслуженный мастер спорта.

Родился 1 января 1957 г. в г. Кутаиси. Умер 21 июня 2012 г. в г. Тбилиси.

Воспитанник футбольной школы кутаисского "Торпедо". Первый тренер - Карло Хурцидзе.

Выступал за команды "Торпедо" Кутаиси (1971 - 1976), "Динамо" Тбилиси (1977 - 1988), "Эстер" Векше, Швеция и "Хольмсунд", Швеция (1989 - 1990).

Чемпион СССР 1978 г. Обладатель Кубка СССР 1979 г. Обладатель Кубка обладателей Кубков УЕФА 1991 г.

Лучший футболист СССР (по результатам опроса еженедельника «Футбол-Хоккей») 1978 и 1981 гг.

За сборную СССР провел 26 матчей, забил 10 голов.

Участник чемпионата мира 1982 г. Чемпион Европы среди молодежных команд 1980 г.

ДИРЕКТОР - ДОЛЖНОСТЬ. ПРОФЕССИЯ - ТРЕНЕР

На сей раз Рамаз ничего не забил. Хотя в самом конце матча его гол должен был состояться. Непостижимое умение Шенгелия оставаться одному перед воротами с годами никуда, оказывается, не исчезло. Но штанга спасла ветеранов сборной Москвы. Впрочем, сохранив ничью, они все равно проиграли по жребию - регламент турнира ветеранов, проходившего на столичном "Локомотиве" не предусматривал пробития послематчевых пенальти.

- Так что мой гол, оказывается, был не очень нужен. Да и вообще я приехал сюда не столько забивать, сколько пообщаться со старыми друзьями. Москвичи, киевляне, ереванцы - уже и не упомнишь, когда в последний раз мы собирались вместе, - начал разговор известный в прошлом нападающий тбилисского "Динамо" и сборной СССР, а ныне технический директор сборной Грузии.

- Ностальгия замучила?

- А куда ее денешь? Была сборная Союза, в которую мы все так стремились попасть и которая нас объединяла. Была наша молодость.

- А из прошлого вам хотелось, бы что-нибудь переписать?

- Если бы можно было по-новому прожить 82-й год... У нас ведь на чемпионате мира в Испании была команда, способная намного большее, чем выход в четвертьфинальную группу. Уж поляков-то нам в этой группе по плечу было пройти и попасть в полуфинал. Особенно - с той игрой, что мы показывали годом раньше на отборочном турнире. После двух подряд пропусков финалов мировых первенств мы наконец туда пробились. И ощущение, честнее слово, было такое, будто мы уже сам чемпионат выиграли. Сплошные поздравления.



- Но на сам чемпионат какие-то конкретные задачи ставились?

- Я помню только одну - выход из группы, что мы и сделали. Мне, кстати, она не представлялась сложной. Новая Зеландия - явный "клиент", шотландцы были никак не сильнее нас, да и с бразильцами вполне можно было играть. И даже - выигрывать у них.

- Вы помните, кто вас держал в том матче с Бразилией?

- По-моему, Луизиньо. Причем нередко держал руками, в том числе и в штрафной - какие еще пенальти тогда давать? Но судьи и тогда явно благоволили к нашим соперникам. А жаль - после гола Баля, забив второй, мы вряд ли уже отдали бы победу. Для общего настроя на чемпионат такое начало совсем бы не повредило. А так и Бразилии проиграли, а затем поляков не прошли, сыграв 0:0 вместо победы с любым счетом.

- Перед Испанией, помнится, вас прочили чуть не в лучшие бомбардиры чемпионата.

- Я действительно забивал тогда немало, но никто же не знал, что это за уровень - чемпионат мира и как там даются голы. А когда узнали, поезд уже ушел. Обидно - я был тогда не в самой плохой форме.

- Вы вообще считали свои голы?

- Да, потому что было что считать. Я внимательно следил за публикациями таблиц Клуба Григория Федотова, знал, что одно время шел с опережением графиков и Блохина, и Симоняна. И рассчитывал, честно говоря, хотя бы одного из них превзойти. Но не хватило пороху.

- Это был основной повод для того, чтобы закончить с футболом, едва отметив тридцатилетие?

- Уходить, я считаю, надо вовремя, не дожидаясь свиста трибун. Какой смысл цепляться за футбол, если вчера еще ты стабильно забивал по полтора десятка мячей за сезон, а сегодня не можешь выйти на половину привычной нормы.

- Но, расставшись с тбилисским "Динамо", вы ведь еще сезон провели в Швеции?

- Это уже нельзя было назвать серьезным футболом - так, сделала нам с Тенго Сулаквелидзе федерация подарок на старости лет. "Умео" - любительская команда из второго дивизиона, лишь мы вдвоем были там профессионалами. Контракт был заключен на год, и вскоре после приезда я понял, что не стану его продлевать ни при каких обстоятельствах, как бы мне ни нравилась страна Швеция. Я видел, как молодые ребята, пожарники с малярами, приходили после работы на стадион и носились по полю с горящими глазами. А у меня они были потухшими - я на мяч иногда смотреть не мог.

- Вы знали, в каком качестве вернетесь домой?

- Нет, я летел в Тбилиси безработным, бывшим футболистом без определенных планов на будущее. И очень благодарен Нодару Ахалкаци за предложение работать в федерации. Согласился, не раздумывая. В конце концов, если я что-то в жизни знаю, то, наверное, футбол.

- Технический директор сборной Грузии - звучит, ничего не скажешь.



- Дело не в титуле, а в возможности работать среди единомышленников. Ахалкаци, Чивадзе, Сулаквелидзе и я понимаем друг друга с полуслова. Трудностей в сегодняшнем экономическом положении Грузии хватает, и футбол - одна из немногих отдушин для людей. Потому мы не имеем права трудиться вполсилы.

- С год назад я разговаривал с одним старым болельщиком из Тбилиси. Он сказал, что ходит на футбол все реже - раньше он болел не только за своих, но и против приезжавших "Спартака" или киевского "Динамо". А сегодня - кругом свои. Не тот интерес.

- Нам как воздух нужен стабильный выход на международную арену. Вот приезжала к нам "Университатя" - и словно вернулись старые добрые времена, когда стадион в Тбилиси не пустовал. А что до внутреннего чемпионата - так возьмите хоть российский, он же тоже до союзного недотягивает. Но при этом я совсем не могу сказать, что Грузия обеднела талантливыми футболистами - не случайно же на наших ребят непроходящий спрос за границей.

- А вам самому наверняка ведь делались предложения об отъезде и до Швеции?

- Приглашения-то были, но кто тогда мог помыслить об отъезде. Сулаквелидзе вон после нашей победы в 81-м в Кубке кубков "Вердер" какой контрактище предлагал, но разве можно было тогда даже рассматривать такое предложение? А когда можно было поехать, наше поколение уже постарело. Но не думаю, чтобы я в любом случае надолго уехал из дома. Вы же видите, что грузины уезжают, а через сезон-другой многие возвращаются. Хотя я желаю всем нашим ребятам, играющим за рубежом, успехов. У каждого поколения - свои приоритеты.

- Если чуть помечтать: вы рассчитываете когда-нибудь принять еще раз участие в чемпионате мира в новой роли?

- А почему нет? Играя в футбол, я ставил перед собой только высшие цели - и в "Динамо", и в сборной. И не так редко их добивался. А молодым нашим игрокам в чем-в чем, а в честолюбии не откажешь. Вот у кого глаза горят! Так что у грузинского футбола, считаю, неплохое будущее.

- Сами часто играете за ветеранов?

- Когда время выдается. Или - вот такие приглашения. Приятно вот так вспоминать прошлое, Москву, друзей, сборную. Футбол всегда объединял людей, и никакая политика их не разъединит.

- И что, в милом вашему сердцу футболе прошлого не было; конфликтов?

- Ну, мы нередко ругались, например, с Ахалкаци, но ведь для дела, которое каждый хотел делать только лучше. И сегодня продолжаем спорить по тому же поводу. Но у тех, кто честно работает в футболе, не может быть антагонизмов между собой. 1

Сергей МИКУЛИК. Газета "Спорт-Экспресс", 31.08.1994

----------------------------------------------------------------------

"ВОТ ЕСЛИ БЫ ЧЕМПИОНАТ МИРА БЫЛ В ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЕРВОМ…"

Температура в здании Грузинской федерации футбола - плюс десять. В кабинетах, помимо старых столов, угрюмых сейфов да учебных плакатов на дощатых перегородках, больше ничего нет. Не беда! Для Тбилиси 96-го это Дворец. В целых три этажа.


В сборной СССР: Рамаз Шенгелия (на переднем крае), Тенгиз Сулаквелидзе, Хорен Оганесян и Александр Чивадзе.

Где-то там, за одной из перегородок, кабинет Нодара Ахалкаци - президента федерации футбола пятимиллионной страны. Именно Ахалкаци создал команду, которая 15 лет назад выиграла Кубок кубков. И многие игроки той команды до сих пор вместе с ним. Делают одно дело. Рамаз Шенгелия, лучший футболист СССР 1978 и 1981 годов, как всегда в нападении.

Все, кто видел Рамаза в игре, - и завзятые обожатели, в самые рьяные хулители, - сходились в одном: уж что-что, а голевой момент этот форвард чувствовал, как никто другой.

- Правда ли, что в экстремальные моменты игры некая сила тащила вас к той точке во вратарской, куда через мгновение должен был быть отдан решающий пас?

- Знаете, голевому чутью не научишься. Или оно у тебя есть, или его нет. Не знаю, как назвать свое состояние в тот момент, но на меня вроде как озарение какое-то находило.

Вот, к примеру, играли мы как-то отборочный матч с чехами. Подает Буряк мяч со штрафного во вратарскую. Обменялись мы с ним перед этим мимолетными взглядами, вроде ничего особенного, а меня ноги сами на опережение понесли. Выпрыгиваю - и мяч как раз на мою голову в воздухе натыкается и летит после этого ровнехонько в "девятку". 1:0. Потом еще момент: Гаврилов дает пас, Сулаквелидзе из глубины поля врывается в штрафную, выходит один на один с голкипером и в подкате подсекает мяч. Тот катится в пустые ворота. И деваться ему уже, как ни раскидывай, некуда. Все в оцепенении стоят и смотрят. А у меня в голове - команда: "Вперед, Рамаз!" Делаю ускорение, а мяч вдруг отскакивает от стойки и вылетает в поле. Тут я его обратно и загоняю...

- У вас такой вот дар предвидения - с детства?

- Да, с тех пор, как мяч во дворе гонял. Неплохо гонял, даже старшие ребята стремились взять меня в команду, голов много забивал. А потом, годам к одиннадцати, я что-то жутко плаксивым стал. Все ходил за отцом и просил, чтобы он отвел меня на центральный кутаисский стадион, где проводили отбор перспективных ребят в футбольную школу... Как сейчас помню, натянул я на себя майку с одиннадцатым номером - и ушел к чужим воротам. Возле них всю игру и проторчал. Паса дожидался, чудак. Короче, отобрали из нашей ватаги двух или трех человек, а остальных домой отправили. На стадионе я крепился, а когда родителей увидел, опять в слезы. Бедный папа, я ходил за ним по пятам и умолял попросить тренеров, чтобы взяли меня хотя бы на пару недель. Я рассчитывал, что за этот срок - кровь из носу сумею себя проявить. И был безумно счастлив, когда, внимая просьбе отца, меня взяли учиться футболу.

Учителем был очень хороший человек - Карло Хурцидзе. Что-то он, наверное, видел во мне особенное. Постоянно ставил играть с ребятами более старшего возраста. Приучал забивать мяч из любого положения. Головой, носом, ушами - лишь бы мяч шел в ворота. Земля ему пухом.

- Не боязно было в 77-м переходить в тбилисское "Динамо"? Говорят, что уроженцы Тбилиси всегда были немножко снобами в общении с провинциалами...

- Психологически было очень трудно. Но не поэтому. Тогда из Кутаиси пришли сразу несколько молодых игроков: кроме меня - Чивадзе, Сулаквелидзе, Костава. Попасть в такую команду! Играть рядом с Кипиани, Мачаидзе, Гуцаевым, Хинчагашвили! Это же для нас были короли какие-то! Знаете, становление молодых игроков проходит так же, как и в армии: вначале ты салага, которому следует больше слушать и запоминать. Ну еще и работать больше всех. Это естественно, ибо только так можно завоевать доверие в коллективе. И мы себя не жалели.

Именно тогда начала создаваться наша команда, которая через четыре года выиграла Кубок кубков. Тут огромная заслуга Ахалкаци. Благодаря ему у нас в команде была атмосфера, которую и сейчас вспоминаешь с удовольствием. Вот вы сказали - снобизм. А я вам другое скажу. Виталик Дараселия был по национальности абхазцем, Гуцаев и Хинчигашвили - осетины. Но кто у нас в паспорт смотрел? Никто. И кто вспоминал, из какого мы города? Мы только о футболе думали, отдавались ему до конца. Ахалкаци сам был профессионалом - и из нас профессионалов делал. Очень одаренный и образованный человек. Нам иногда казалось, что на свете нет темы, которую он не смог бы поддержать в разговоре. Как-то очень тонко сбалансировал Ахалкаци отношения молодых с опытными футболистами - и конфликтов на этой почве практически не возникало.

Он все про нас знал, даже кто и как отдыхал после игры. Бывало, кто-нибудь после дня рождения придет на тренировку, ну а аромат-то сопутствующий никуда не спрячешь, так Ахалкаци ничего не скажет при всех, пройдет мимо, как ни в чем не бывало. А потом, дня через три, когда виновный решит, что гроза прошла стороной, мельком, в разговоре совершенно постороннем, даст понять, что знает об этом событии все. Да и, конечно, он знал о нас многое: в Тбилиси трудно что-то скрыть. Если ты вчера был в ресторане, сегодня в курсе весь город. Но при этом мягким Ахалкаци не был. Потому что прекрасно понимал: у молодого человека действительно немало соблазнов, когда он в ореоле славы, когда вокруг многочисленные поклонники и особенно поклонницы. Сколько талантливых ребят так и не раскрылись по-настоящему из-за пристрастия к женщинам и выпивке!

- Говорят, у вас в 20 лет тоже были проблемы, так сказать, с медными трубами.

- Ну как тут не задрать нос, если тебя признали лучшим футболистом Советского Союза? Все вокруг такие хорошие, и в центре - я, король. По земле не хожу, а ступаю, как Иисус Христос. Ахалкаци сразу понял, в чем дело. И раз - поставил на мою позицию Челебадзе. А у Реваза игра пошла как по маслу. За клуб много забивает - в сборную приглашают. Кто ж будет такого удачливого форварда менять? Короче, сидя в запасе, я быстро понял, что к чему.

- А ведь могли поскандалить с тренером, затиравшим юное дарование, и обратить свой взор в сторону какого-нибудь столичного клуба. Думаю, за желающими дало бы не стало.

- Это вообще не приходило мне в голову. Заявление-то написать можно было, но я вряд ли так сделал бы. В Грузии любят футбол с бешеной силой - и мне измены не простили бы. Да и как я потом вернулся бы домой из той же Москвы? Впрочем, Ахалкаци наверняка знал психологию грузина в этом вопросе и мог спокойно заниматься педагогикой, не рискуя никого потерять.

- В 79-м приглашения я сборную ждали?

- Очень ждал. И дебют у меня был неплохой. 28 марта в товарищеском матче с болгарами открыл счет на седьмой минуте. В следующих трех матчах забил еще три гола. Но на Олимпиаду Бесков меня не взял. Почему? Не тот у меня характер, чтобы такому тренеру, как Константин Иванович, подобные вопросы задавать. Но в 81-м он меня снова в сборную вызвал. Есть люди, которые и до сих пор бурчат: вот, мол, Бесков того в сборную не брал, этого. Но вспомним 81-й. Кипиани, Дараселия, Чивадзе, Сулаквелидзе, я... Помню, как в сборную попал, то сразу понял, что тут еще больше надо пахать, чем в клубе. Там на твои регалии никто не смотрит и никем особенно не покомандуешь. Но все равно, нам всегда радостно было, когда в сборную вызывали. И ведь в 81-м мы так отлично играли, вот тогда бы чемпионат мира проводить!

- Вопрос из области теоретических предположений: как могли бы сыграть на испанском чемпионате мира тбилисские динамовцы, если бы вышли на уровень 81-го года?

- Мне этот вопрос по душе. Не знаю, конечно, и никто этого не может знать, но выступили бы, я думаю, неплохо, У нас ведь сыгранность была исключительная, Гуцаев только мяч получит, а я уже знаю, куда он его отдаст.

Что говорить, плохо сыграла наша сборная на чемпионате мира-82. Потом много ошибок находили в вопросах комплектования и выбора стратегии, но, на мой взгляд, мы допустили просчет уже в самом начале подготовки к сезону. Обычно игроки готовятся в клубах, набирают там физические кондиции, а потом их вызывают в сборную. Тогда же решили все переделать, и мы поступили в полное распоряжение тренеров сборной уже в начале года. По моему мнению, не нужны были сборы в Испании, на которых мы играли контрольные матчи с дворовыми командами. Привычный уклад поломался, а пользы из этого извлечь не смогли, и команда приехала на чемпионат далеко не в самой лучшей своей форме. Это я и про себя говорю.

Помимо этого, накладывало свой отпечаток на игру команды и то, что в подсознании у каждого пульсировало... чувство выполненного долга. Еще бы, ведь впервые за 12 лет мы вышли в финал чемпионата мира. Кроме того, потом удалось выйти из подгруппы - то есть задача-минимум в Испании уже была выполнена.

- Как после чемпионата встретили грузинские болельщики игроков национальной сборной?

- Не свистели, но и не аплодировали. А это значит, что очень теплая была реакция: ведь когда-то болельщики нас чуть не разорвали на куски после того, как мы дома проиграли "Нефтчи" 1:2. Пришлось уходить через тоннель, а потом очень шустро садиться в автобус.

- А кто вам больше надоедал на поле - задиристые болельщики или наиболее рьяные защитники?

- Что болельщики? Плохо играешь, кричат: "Давай, брат, на пенсию". Крики - ладно, можно и пережить...


Хотя, конечно, защитники - народ разный. Аджем, Бессонов, Демьяненко - против них играть было одно удовольствие. А есть "автогены". Срубят тебя под корешок - и глазом не успеешь моргнуть. Никулин, Новиков, Жупиков знали толк в этом деле. Я вам случай сейчас расскажу. Вызвали нас как-то с Давидом Кипиани в Москву, играть за сборную. Вечер выдался свободный, и решили мы пригласить в ресторан Серегу Никулина. Подружиться, значит. Посидели мы, выпили. Хорошо выпили. И Дато начал: "Эх, Серега, теперь мы друзья не разлей вода. Вместе пьем, гуляем... Давай потом, когда на поле встретимся, будем друг друга беречь". Сергей
голову поднял, обвел нас взглядом и говорит: "Нет, ребята, на поле друзей не бывает".

- Последний раз вас вызвал в сборную в 83-м Лобановский...



- Верил в меня, наверное, поэтому и вызвал. Но я уже не тот был. Выжат как лимон.

Тяжелая это, оказывается, штука - футбол. У меня, видимо, судьбой был заложен запас в большом футболе на шесть лет - и весь он к 83-му году вышел.

- Наверное, было не очень-то легко расстаться со сборной...

- Знаете, самолюбие самолюбием, но я уже знал, что не смогу выйти на тот уровень, на котором раньше играл. Я ведь не Блохин, скорости особенной у меня не было, все брал за счет отличной функциональной готовности. Защитник просто уставал за мной бегать. Бывает такое. Помните, играл в сборной Аргентины Кемпес, лучший футболист чемпионата мира-78. А куда он потом делся, где блистал?

Сейчас в чемпионате Грузии хорошо играть: сел на автобус - и через несколько часов ты на месте. А у нас как было? Вечером игра тяжелая, теряешь три кило веса, приходишь домой в десять часов, всю ночь не спишь, а в пять утра улетаешь в другой город. Сборная - клуб - сборная. Перелеты, разъезды. И, в конце концов, наступил такой день, что вид мяча стал вызывать у меня физическое отвращение. Эх, надо было взять паузу, уйти из футбола на год. Не сделал этого: все-таки уход рождал массу всяких неудобств - и в первую очередь финансовых. Сейчас жалею. Да разве годы вернешь...

Кстати, я заметил одну закономерность в выступлениях грузинских футболистов за сборную СССР. Защитники - Хурцилава, Чивадзе, Сулаквелидзе, Чохели сыграли больше матчей, чем игроки атакующего плана - Кипиани, Месхи, Нодия, я. Почему? Впереди труднее играть, чем сзади. Разрушать легче, чем созидать.

- Но после ухода из тбилисского "Динамо" стариной, помнится, вы еще тряхнули, поехав в 89-м в Швецию.

- Футбол закончился. Два года мы нигде не работали. Но семью-то надо кормить! Пришел факс в клуб, Кипиани позвонил мне и Тенгизу Сулаквелидзе: "Есть возможность поехать в Швецию, в клуб "Хольсмут". Зарплата - тысяча долларов. Квартира, питание, машина - все за счет приглашающей стороны. Поехали. Помню, забил там за сезон 3 или 4 мяча.

- Зацепиться можно было?

- Нет, только не это, Я на мяч смотреть не мог. Как последний выстрел все равно. Больше мучились там, а мы, наивные, когда ехали, думали, что будет легко.

- А потом была учредительная конференция новой, самостоятельной Грузинской футбольной федерации. В которой вы работаете...

- ...С самого первого дня, с 15 февраля 1990 года. И если бы вы знали, в каких условиях мы несколько лет назад проводили чемпионат Грузии! Ведь шла настоящая гражданская война. На улицу днем было выходить опасно, на машине никуда не проедешь, сразу подходят люди с автоматами: "Кто такой?" И не поймешь, кто они сами, полиция или бандиты. Мы, когда команду везли вглубь республики, Бога молили, чтобы ребята живыми вернулись.

- Рискованно...

- Если бы футбол закончился, что бы у людей осталось? Окончательно все в яму рухнуло бы. Сегодня совсем другая жизнь. Не скрою, проблем хватает. И с финансами, как и у всех. Вот вы все по сторонам озираетесь, думаете, почему мы тут ремонт не делаем. И до ремонта руки дойдут. Не это главное: сейчас в республике целых четыре сборные - вот туда все деньги вкладываем. И спасибо большое УЕФА - помогает. Когда пойдут игры отборочного турнира с англичанами и итальянцами, разбогатеем.

- А лично вы как живете?

- Если скажу, что хорошо обеспечен, то совру. Жена в детском саду работает, так получает семь долларов в месяц, это средняя зарплата по стране. А вообще все нормально. Дочери 12 лет. Сыну 17 исполнилось. В футбол играет в кутаисском "Торпедо". Перспективный парень: думаю, будет из него толк. Ну и сам я поигрываю. Собираемся по субботам и воскресеньям в условленном месте. Вот я вам назову, кто приходит: Чивадзе, Сулаквелидзе, Мачаидзе, Хурцилава, Урушадзе, Сичинава, Хинчигашвили, Костава, Нодия - ну, в общем, все. Хороший футбол получается.

Сергей ЩУРКО, Тбилиси - Москва. Газета "Футбол от "Спорт-Экспресса" №31, 1996