Форум болельщиков ФК Металлист Харьков

1. За Конституцією України український прапор — синьо-жовтий. Але в 1918-му році Центральна рада на чолі з першим президентом України Грушевським ствердила жовто-синій прапор.

2. Золотий, жовтий колір символізує Творця, Бога-батька і взагалі — Вищу Духовність. Синій ж — це усе земне, а також свобода вибору, якою Творець наділив свої творіння в надії, що вони нею не зловживатимуть.

3. Саме таку, золото-блакитну символіку і принесли колись трипольці за часів грандіозного переселення народів з Північного Причорномор'я за три тисячоліття до н. е., зокрема і в Індію, де вона збереглася до наших днів в первинному виді. Ця країна буквально уся прикрашена таким поєднання кольорів. Але там ви ніде не побачите, щоб синій колір домінував над жовтим.

4. На початку 1992 року китайська художниця Мао Мао попросила на одному мистецькому заході тодішнього Президента України Леоніда Кравчука зробити все від нього залежне, щоб в тільки виниклій самостійній Україні передусім змінили розміщення кольорів на головному державному символі — синьо-жовтому прапорі. Мовляв, якщо він і далі залишатиметься таким же, то під цим поєднанням кольорів країну чекає неминуча деградація, зрада, занепад і, нарешті, крах.

5. Синій колір згори і жовтий знизу утворюють гексаграму "Пі". Згідно з класичною китайською Книгою змін "И-цзин", — це одне з чотирьох найгірших комбінацій. Її розшифровують так: "Будьте пильні і передбачливими. Не беріться ні за одну важливу справу, тому що вона швидше не збудеться, чим збудеться. Ваше оточення не розуміє вас, ви без всяких підстав сваритеся з друзями".

Тоді як зворотне розміщення кольорів, коли жовтий розташований вгорі, а синій — внизу, утворює абсолютно іншу гексаграму "Тай", яка означає: "Розквіт. Мале відходить. Велике приходить. Щастя. Розвиток".

6. Українська революція 1917-го року в Києві, українізація підрозділів царської армії на фронтах Першої світової війни і на Чорноморському флоті відбувалися під жовто-блакитними, а не синьо-жовтими прапорами. Під жовто-синім прапором йшли у бій українські юнаки під Крутами.

7. Жовтий (золотий) і синій кольори використовувалися на гербі Руського королівства XIV століття. Вони також вживалися на гербах руських земель, князів, шляхти і міст середньовіччя і раннього нового часу.

8. У XVIII столітті козацькі прапори Війська Запорозького часто вироблялися з синього полотнища із лицарем у золотих чи червлених шатах, із золотим орнаментом та арматурою.

9. 1848 року українці Галичини використовували синьо-жовтий стяг як національний прапор.

10. Про те, що поєднання синьо-жовтих кольорів властиве Україні, свідчить той факт, що Данило Галицький, засновуючи на честь свого сина Лева місто Львів (перша згадка 1256 р.), подарував його жителям герб, на якому зображено золотого лева на синьому тлі.

http://vk.com/ukrtruth

Убийства Олега Калашникова и Олеся Бузины наблюдатели воспринимают скорее через призму невыясненных криминальных обстоятельств. Бывший депутат и бывший редактор ахметовского таблоида были слишком незначительными фигурами в нынешних политических раскладах, чтобы рассматривать их как серьезных игроков, от которых решили избавиться. Но разышлять в этом ключе можно только в случае, если на убийствах Калашникова и Бузины все и окончится.

Уверенности в этом нет никакой. Необходимо помнить, что против украинской государственности борется не полководец, а чекист, окруженный такими же чекистами и партработниками. Даже увешанный орденами паркетный генерал Шойгу, которого многие воспринимают как символ российского милитаризма, на самом деле всего лишь партработник, выбившийся в «чрезвычайные» министры.

Такого рода люди воспринимают в качестве главной своей цели дестабилизацию противника. И война для них – всего лишь элемент такой дестабилизации, а не самоцель. Украина для Путина – как яблоко, которое он уже надкусил, но не может проголотить целиком. И его задача – чтобы яблоко сгнило изнутри.

Развязывание вакханалии террора может стать одним из элементов такой стратегии. Для Кремля важно, чтобы украинцы не ощущали себя в безопасности, чтобы они убедились в беспомощности своей власти и ее неспособности противостоять не только войне, но и террору и диверсиям – откуда бы не не исходил вызов. Следствием такого общественного страха и разочарований может стать обвал всей властной вертикали и возможность успеха разнообразных популистов и проходимцев, с помощью которых будет проще таскать каштаны из огня. Это и будет означать, что надкусанное яблоко оказалось в цепких руках Владимира Владимировича.

Як вижити під "Градом". (Занотуйте і зробіть перепост, в ситуації сьогоднішньої війни, це може врятувати комусь життя)



Система залпового вогню "Град" має репутацію грізної і страшної зброї, яка не залишає шансів на виживання.

Однак, як показує досвід, можна залишитися живим і під "Градом". Головне - не впадати в паніку і знати кілька особливостей цієї зброї.

Звичайну випущену міну, можна почути і встигнути відреагувати на неї. Натомість, знаряди з "Граду" летять вдвічі швидше за швидкість звуку, тож, ракети прилітають швидше, ніж долітають до вух звуки їхнього пострілу і польоту.

Однак залп з "Граду" добре видно. Вночі це яскравий спалах на горизонті, вдень - димні сліди випущених ракет. Тому, в першу чергу, потрібно організувати чергування спостерігачів з добрим зором, які вчасно попередять про початок обстрілу.

Звичайна дальність стрільби - від 5 до 20 кілометрів. Тож, після сигналу від спостерігача є всього декілька секунд, щоб сховатися. Тому, людям, які знаходяться в зоні можливого обстрілу "Градами", дуже важливо виробити специфічну звичку: постійно тримати у полі зору місцеві предмети, які можна використовувати як укриття.
Ракета "Граду" в рази потужніша за мінометні міни. Важкий знаряд на надзвуковий швидкості + 6 кг вибухівки легко пробивають стіни будинків і ламають міжповерхові перекриття.
Тому в середині будівлі краще ховатися в підвалі, або на підлозі першого поверху. Вибирайте місце в кутку між несучими стінами (там менше шансів потрапити під завали, якщо впаде стеля)
і недалеко від вікна чи дверей (щоб легше було залишити будівлю в разі потрапляння ракети).

Осколково-фугасний знаряд "Граду" має контактний детонатор, який спрацьовує при ударі. Як і у випадку з мінометом, осколки після вибуху летять вгору і в сторони. Тому від осколків досить надійно захищають окопи, щілини, воронки, бліндажі. Якщо обстріл застав вас на відкритій місцевості - лягайте на землю і притискайтеся до неї якомога щільніше.

В підрозділі був випадок, коли під час несподіваного обстрілу боєць впав на землю біля паркану. Неподалік розірвався знаряд, але людина залишилася неушкодженою - тільки 1 осколок пропалив одяг на його спині. Але на відстані 30 сантиметрів від землі і вище весь паркан був буквально всіяний осколками.

На кожній пусковій установці "Град" - 40 знарядів, які можуть бути випущені всього за 20 секунд. Але часто дають залп приблизно з 10-30 знарядів, після чого уточнюють результати стрільби і коректують вогонь, або ж змінюють позицію. Можливий і масований обстріл: в артдивізіоні 18 бойових машин, які використовують і разом, і малими групами, і поодинці.
Тому не поспішайте виходити з укриття, не вичекавши хоча б 10 хвилин після закінчення обстрілу.
Знаряди розкидає на 50-100 метрів. При обстрілі цілей у населених пунктах ракети часто вибухають на вулицях і залітають у житлові будинки. Страшно навіть уявити скільки людей загинуло від цієї страшної зброї в своїх будинках, на вулицях, у подвір'ях, в городах.

Отже, основні правила виживання при обстрілі з «Граду»:
1. Організуйте постійне спостереження, тому що вчасно почути надзвуковий знаряд неможливо.
2. Постійно тримайте в полі зору будівлі, споруди, місцеві предмети, котрі знаходяться поблизу і які можна швидко використати як укриття. З часом це увійде в звичку.
3. Окопи, воронки, щілини захищають від осколків досить надійно. Якщо обстріл застав вас на відкритій місцевості - лягайте на землю.
4. У будівлі краще ховатися в підвалі або на першому поверсі - в кутку, недалеко від вікна чи двері.
5. Після закінчення залпу не поспішайте виходити з укриття. Зачекайте хоча б хвилин 10 - цілком імовірно, що обстріл продовжиться.

Вчера, разговорившись с Андреем Андреевичем Пионтковским, посетовал:

– Ума не приложу, как пережить предстоящий юбилей путинской победы. Это же будет такой лубянский шабаш…
На что Андрей Андреевич резонно ответил:
– Что вы хотите?.. Победобесие…

Какое точное определение: победобесие! В нем – вся суть предстоящего испытания по удушению разума георгиевской лентой…

Есть что-то поразительно символичное в том, что Габриэль Гарсиа Маркес ушел от нас чуть ли не во время прямой телевизионной линии Владимира Путина. Человек, создавший практически оптимальную модель диктатора, оставил после себя эту модель в действии.

Описать латиноамериканского диктатора пытались многие – но и у Марио Варгаса Льосы, и у Грэма Грина, и у Карлоса Фуэнтеса диктаторы получались слишком уж живыми – так и представляешь себе липкие руки Трухильо и бегающие глазки Балагера. Потому-то эти люди погибали, маневрировали, пропускали удары. Диктатор Варгаса Льосы – это Янукович: недаром же Тимошенко подарила своему оппоненту после победы на президентских выборах «День Козла». А Путину она могла бы подарить «Осень патриарха».

Потому что Путин – хоть он и хочет казаться нам живым и вспоминает для этого бывшую жену и нынешних друзей – изжил в себе все, что напоминало бы о его собственных личностных качествах. Сейчас даже трудно вспомнить о Путине времен его задушевных бесед с Наталией Геворкян и Андреем Колесниковым. И дело даже не в его тогдашней системе ценностей – вряд ли она отличалась от нынешней, – а в том, что тогда он пытался искать какие-то ответы на вопросы, лавировать, располагать к себе собеседников. Этого больше нет. Путин знает все ответы на все возможные вопросы мироздания – и те, что заданы сегодня, и те, что появятся завтра. Последняя сообщенная им информация является истиной вне зависимости от того, что было сказано им вчера. Собеседники с их расположением его тоже больше совершенно не интересуют – пусть лучше позаботятся о том, чтобы понравиться ему.

Путин не президент, не диктатор и даже не император всероссийский. Он описанный Маркесом «бог из машины», бесконечный и бессмертный, как сама российская власть. Путин теперь – это и белые, которые никогда не признавали, что русские и украинцы разные народы, и красные, которые создали могучую страну и победили в Великой Отечественной. Он наследник Николая ІІ, Сталина и Ельцина одновременно. Единственный, кому он не наследовал, – так это Горбачев, который, как известно, развалил великую страну. Потому что Путин – он собиратель и наказыватель, это ведь главная миссия российского машинного бога, а Горбачев ничего не собрал и наказывал как-то не очень бодро.

Такой Путин – символ безысходности, бесконечного хождения по кругу, решения одной проблемы как смысла существования целой нации. Еще Петр I воевал с Мазепой и подбирал лояльного гетмана. Еще Елизавета Петровна переселила гетмана Разумовского в собственные палаты, чтоб не учудил чего. Еще Екатерина ІІ переселяла казаков куда-нибудь подальше от ликвидированной Сечи. Еще Ленин приказал создать в Ростовской области (а где ж еще!) Коммунистическую партию (большевиков) Украины, чтобы с помощью этой нехитрой декорации начать формировать отряды самообороны и свергнуть правительство Украинской Народной Республики.

Проходят столетия – и опять то же самое. Ячейка новых ликвидаторов в Ростовской области, отряды самообороны, поиск лояльного гетмана, крымнаш. Это из Москвы может казаться, что русская история развивается в бешеном темпе, как гоголевская не ведающая пути тройка. Но если посмотреть со стороны, видишь, как все застыло в одной-единственной точке приложения усилий. Россию будто кто-то заколдовал, она уже несколько столетий кряду вращается вокруг Украины, которая не хочет, чтобы что-то вращалось вокруг нее, порождает очередного собирателя и наказывателя, погружается в смуту, разваливается, опять порождает собирателя, опять отправляет его в поход, опять погружается в смуту...

Маркес первый понял внеисторический характер такого процесса и стал описывать своих героев как сказочных чудовищ в человеческом обличье – потому что только так можно было показать, что они тоже люди, обуреваемые страстями, а не функции бессмысленного круговорота. Владимир Владимирович Путин был рожден, чтобы эту сказку сделать былью, – и у него получилось.

Рассказ россиянина, отправившегося добровольцем в Донбасс и обнаружившего, что он оказался не в армии, а в банде.



Российский предприниматель Бондо Доровских, занимавшийся нефтяным бизнесом, а затем работавший в московской строительной компании, решил отправиться добровольцем на восток Украины. Он был убежден, что едет воевать с фашизмом.

Доровских приняли в бригаду "Призрак" Алексея Мозгового, орудовавшую в Луганской области, затем он воевал на территории ДНР. Но, оказавшись в Донбассе, Бондо Доровских обнаружил, что там происходит совсем не то, о чем он мечтал, и "никакой "русской идеи" там нет". Осознав, что пропаганда его обманула, Бондо Доровских вернулся в Россию. "Все так перевернулось в голове, что хочется вступить в ряды нацбатальонов Украины, чтобы отстаивать их независимость", – пишет бывший ополченец.

О том, что он увидел на востоке Украины, Бондо Доровских рассказал "Радио Свобода":

– Многие едут воевать за деньги. Вы – бизнесмен, обеспеченный человек. Что вас побудило поехать на войну?

– Я действительно думал, что Россия в опасности, там воюют наемники, стремятся захватить нашу страну, думал, что Донбасс – это форпост России, где мы должны стоять и защищать свои интересы.

– То есть исключительно идеологические соображения без материального довеска?

– О материальном речи не могло быть, потому что я покупал всю амуницию самостоятельно, бронежилет. Мне обошлось примерно в сто тысяч, чтобы туда отправиться и собраться самому. Поэтому о деньгах речи не шло. Да там денег особенных и не платят, там сейчас 360 долларов, и то не все их получают. Туда люди едут кто за приключениями, кто за боевым опытом... У каждого свои причины. Конечно, какая-то неустроенность по большей части у этих людей. Как в ИГИЛ, почему туда едут люди? Думают, что они будут там нужны, будут востребованы. Здесь то же самое. Когда попадаешь туда, буквально с первых минут понимаешь, что это не воинское подразделение – это банда самая настоящая.

– Помните, что было последней каплей, когда вы окончательно решили ехать? Какая-то передача по телевизору или что-то в интернете прочитали?

– У меня в голове постоянно был канал "Россия-24", где показывали новейшую историю Украины. А потом я себе даже говорил: я туда не поеду, мне это не нужно. Каждое утро себе это говорил. Но стоило включить телевизор, где с утра до вечера только об этом и говорили… Конечно, средства массовой информации повлияли.

– А прежде вы бывали в Украине, знаете эту страну?

– Нет, никогда не был – это был мой первый визит.

– Куда вы обратились для того, чтобы стать добровольцем?

– Есть несколько возможностей в интернете. Есть интербригада от партии Лимонова "Другая Россия", отправляется анкета небольшая на адрес электронной почты, они сообщают, что нужно приехать, допустим, в Шахты, а из Шахт уже переправляют в район ополчения. Я писал всем, написал в интербригаду, в Москве был открыт военкомат ДНР, я написал туда, мне дали контакты, одобрили якобы мою анкету. Там одобряют анкету всем. Затем дают номер телефона. Когда приезжаешь в Ростов-на-Дону, по этому номеру звонишь, тебе говорят, куда нужно подъехать, где находится перевалочный пункт.

– То есть никакой проверки нет, они не интересуются вашим военным опытом, не проверяют, не провокатор ли вы?

– Вообще никаких проверок нет. Более того, были случаи, когда кто-то с ксерокопией границу переходил, у кого-то вообще документов не было. Когда мы приехали в ополчение, там просто спросили фамилию, имя, отчество и все. Ты фотографируешься, тебе на фамилию, которую ты назвал, выдают удостоверение личности.

– И оружие выдают?

– Быстрее всего, оружие выдают тебе сразу. Вообще я был снайпером, у меня был автомат, у меня была винтовка. Был и гранатомет, и пулемет, в принципе стрелковое оружие было все. Когда мы прибыли на позицию в Никишино, на передовую, там стояли местные ополченцы, у них был один рожок на каждого и автомат, они толком не одеты, а у нас было всё, мы были экипированы полностью – и гранаты, и пулеметы, и РПГ, и заряды к ним, всё абсолютно. У нас даже были две свои машины, на которых мы могли передвигаться.

– Это все вам выдали в Ростовской области в тренировочном лагере?

– Нет, в Ростовской области ничего не выдают, это все выдали на территории Донбасса. В Ростовской области ополченцев, которые раньше были танкистами в армии, отправляли на полигон, там на этом полигоне их обучали, формировались экипажи. Там им выдавали оружие. Я это видел сам. На тралах эти танки довозили до границы России и Украины, там уже пересекали своим ходом и отправлялись непосредственно в зону боевых действий. А мне оружие выдавали на Донбассе.

– Как вы переходили границу?

– Нас через поле перевезли. Первый раз мы приехали на КПП официально, но у меня было ограничение на выезд за границу, меня там не пропустили. Потом пограничник мне сказал: проблем никаких нет, вас ребята проведут. Нас действительно провезли, сформировали группу побольше, человек 15, и днем поехали по полю просто, там границы как таковой нет.

– У вас было долговое ограничение на выезд?

– Есть небольшой долг у судебных приставов, поэтому у меня был закрыт выезд за границу, я об этом не знал.

– Подразделение было сформировано еще в России или уже на территории Донбасса?

– В подразделение вливаешься уже на территории Донбасса. В Ростовской области несколько перевалочных пунктов, там собираются и ожидают отправки. Кто-то хочет в ДНР, кто-то хочет в ЛНР, кто-то хочет в бригаду "Призрак" – это учитывается, вас отправят именно туда. В бригаду "Призрак" ночью приехали, с утра приходят с различных рот, предлагают: хотите в Вергулевку, где было соприкосновение, хотите в разведку, хотите в танкисты, хотите в контрразведку – пожалуйста, куда хочешь, туда и идешь.

– Но необходимы же какие-то навыки?

​– Теоретически да, должны быть какие-то навыки. Но какие навыки в контрразведке? Какие там контрразведчики? У них просто власть, открытым беспределом занимаются. Необходимы навыки, если ты, допустим, танкист. А стрелять или стоять в окопе, какие там навыки нужны? Стой себе и стой, идет артиллерийская война. А потом все это стадо начинает двигаться, танки в одну сторону, причем в этих танках элементарно не бывает танкового переговорного устройства, у них нет рации, пехота не может докричаться до танкистов, танкисты идут в одну сторону, пехота идет в другую сторону, причем нет ни слаженья, ни обучения, ничего. Вы думаете, это стадо могло выиграть войну? Войну летом, знаете, как выигрывали? Залетали "сушки" с России. Один из ополченцев, который был на зенитной установке, сказал: поступил приказ, сейчас залетят "сушки", по ним огонь не открывать. Летом были российские войска, скорее всего. Что самолеты были, я от ополченцев слышал. Сам я российских войск не видел. Офицеров, да, очень много видел офицеров, "отпускники", которые там были. В штабе того же "Призрака" есть несколько российских кадровых офицеров.

– Общались или просто видели случайно?

– Я их очень хорошо знал, я очень часто бывал в штабе. Я знал начальника разведки штаба бригады, начальника штаба, начальника штаба поменьше, соприкасался, когда приезжали добровольцы. С начальником разведки очень часто общался, недалеко живем, оба россияне. Я стремился к разведке больше, поэтому больше общались.

– Чем занималась бригада "Призрак" во время вашего пребывания там?

​– Когда я был в "Призраке", фактически бригада контролировала полностью город Алчевск. Наши боевые части были на линии соприкосновения в Вергулевке, в Комиссаровке и еще в паре населенных пунктов. Человек 100-150 в Вергулевке находятся, в Комиссаровке небольшие подразделения, а все остальные находились в Алчевске. В принципе, ДНР, ЛНР не признавали бригаду "Призрак". У них внутренняя конфронтация была, они делали ограничения в поставках вооружения. Было время, когда вооружение не очень шло из России, ни артиллерия, ни танки, но как-то они умудрялись в "Призраке" эти вопросы решать. Несколько общежитий: добровольцы постоянно прибывали из России, из других стран тоже. Единственное, кто тренировался, – это испанцы, интернациональная у них была рота: испанцы, итальянцы, французы. У всех остальных распорядок такой: с утра ротный встал, провел перекличку, построение, такая же перекличка вечером. Все остальное время ополченцы ходят по Алчевску, снимают металлолом, где-то железные ворота снимают, мародерством занимаются, сдают его, чтобы деньги были на выпивку, покурить купить. Они сами себе предоставлены. Где-то напьются, друг друга перестреляют. Было такое даже: один напился, в комнату хотел гранату бросить, вовремя скрутили. Такая мирная жизнь. Кому скучно, отправляются на передовую.

– То есть жалованья вообще не платили, приходилось зарабатывать сбором металлолома?

– Фактически да. Кто и оружие продавал. Россияне собирают деньги, рации, амуницию присылают, бронежилеты – это все продавалось, пропивалось. Такая была жизнь.

– Какое примерно соотношение между местными людьми в бригаде "Призрак" и приезжими из России и других стран?

– Где-то, думаю, процентов 10, максимум 30 приезжих, все остальное – это местные.

– Как местное население к вам относилось?

– Когда мы прибыли в Алчевск, на следующий день мы пошли на рынок обменять рубли, мы встретили бабушку, которая говорит: ты же против нас? Потом буквально через полчаса пошли в церковь, женщина ко мне подошла, говорит: скоро будут выборы у нас, за кого нам голосовать? Я говорю: голосуйте, к чему душа велит. Вам разве кто-то может сказать, за кого голосовать? "Нам Путин не нужен, мы не хотим в Россию. Мы хотим, чтобы у нас была Украина независимая". Это первое, что я стал встречать, причем сразу же по приезде. Потом в Никишино к одной женщине подошел, специально поинтересовался. Я говорю: когда Никишино было под вооруженными силами Украины, как они здесь, беспредельничали? Она говорит: нет, все было очень хорошо, к ним вопросов никаких не было. Но, говорит, "Оплот" когда зашел – Захарченко возглавлял "Оплот", это его подразделение, – они нас просто вывели из домов и просто подгоняли машины, всякую мелочь загребали туда, вывозили по мелочевке, просто грабили. Россияне, спасите нас, мы, говорит, нациков не боимся, мы боимся "Оплот", мы боимся ополченцев. Вот это, что я встречал. Еще были различные высказывания от людей, которые нас в принципе считают оккупантами. У них вопрос: зачем вы сюда приехали?

– Местные люди, которые служили с вами в бригаде, были ультрапатриотами Донбасса, или у них были меркантильные интересы, или просто равнодушны к политике?

​– Мне кажется, им на политику наплевать. По большей части это ранее судимые, причем неоднократно судимые. У меня есть фотографии, которые висели у нас в казарме, я их сфотографировал. Комичность в том, что эти ранее судимые разыскивают бывших сотрудников милиции. Нет, они все далеки от политики. В ДНР платили деньги, они шли туда исключительно пересидеть войну, чтобы платили хоть какую-то зарплату. Все остальные – это просто отморозки, которым дали в руки оружие. Более того, у него как у ополченца есть власть какая-никакая. Там ведь нет никаких законов, а когда ездит транспорт, на красный свет ополченцы всегда проезжают. Если местное население увидит, что едут вооруженные люди, конечно, они всегда ополченцев пропускают, потому что ополченцы вооруженные. Ополченцы говорят: нас уважают, мы можем ездить и на красный свет, не должны останавливаться.

– Вы интеллигентный человек, вам наверняка было трудно найти с ними общий язык. Как у вас складывались отношения?

– Особо и не складывались. Был у меня товарищ, он 10 лет прожил в Германии, мы с ним общались. Было несколько россиян. Из России несколько другие люди едут, не все, но есть люди, с которыми можно пообщаться. Потом испанцы, один парень из Мадрида был молодой. Было, с кем пообщаться, но не так много таких людей. Поэтому, наверное, я уехал. Я из Алчевска хотел уехать сразу, но я хотел еще доехать до передовой, посмотреть, что происходит там. Там я начал сочувствовать противоборствующей стороне. Потому что это было перемирие, а их крыли тяжелой ствольной артиллерией, реактивной артиллерией, "Градами" просто пепелили. Когда по рации слышишь, когда наши ребята под Никишино сожгли два "Урала" с живой силой, когда слышишь, как там люди кричат, конечно же, ты понимаешь, что все происходит с точностью наоборот, чем ты думал. Чувство жалости к той стороне, которых просто там уничтожают. А уничтожают их обычные головорезы, им без разницы, против кого воевать, у них образ жизни такой бандитский.

– Это было сразу после подписания первых минских соглашений?

– Да. Я в Никишино был с ноября, ноябрь-декабрь. В Вергулевке было абсолютно то же самое. Бомбили с нашей стороны противоположную часть.

– А украинцы соблюдали перемирие и не отвечали?

​– Нет, они, конечно, тоже бывало плотненько по нам били. Но я смотрел, какие потери, наши же делали постоянно вылазки туда. Два "Урала" сожгли при мне, потом танк подбили, потом БТР подбили. Как напьются, пойдут кошмарить блокпост. С той стороны к нам вылазки не делали. Хотя я прекрасно реально понимал, что нас просто перебить, нас в этом Никишино было, может быть, человек 80, нас просто перебить с Каменки, где огромное количество противника находилось... У них просто желания такого не было.

– Много было погибших в вашем подразделении?

– Нет, на нашей стороне в Никишино за месяц один человек всего лишь погиб, осколком снаряда его ранило в голову. На другом фланге, где был ротный, позывной его "Байкер", от них я не слышал тоже, чтобы люди погибали.

– Вы сказали, что у бригады "Призрак" были конфликтные отношения с ДНР. В чем этот конфликт выражался и каковы его причины?

– ДНР и ЛНР бригаду "Призрак" не хотели признавать, политический какой-то вопрос. Предлагали Мозговому войти в состав ЛНР не всей бригадой, а по частям расформировать, чтобы у него не было власти никакой. Он, конечно, на это не шел, хотел оставаться самостоятельной фигурой.

– А вы с ним общались непосредственно?

– Здороваться здоровался, но не общался. Я общался со Стрелковым, но это еще в Москве. Я случайно встретил Стрелкова, и мы разговаривали по поводу Мозгового. Он сказал, что это единственный командир, которому он еще доверяет.

– А когда впервые вы почувствовали разочарование – когда поняли, что то, что вам говорили по "России-24", вообще не соответствует действительности? Это был медленный процесс осознания или вы с самого начала это чувствовали?

– С самого начала. Только мы перешли границу, первое, что мы увидели буквально через 5 минут, – это была драка между ополченцами. Потом пришла колонна где-то часа через два, замкомбрига Мозгового Николаич ходил с пистолетом, хотел расстрелять двоих водителей. Я сразу же понял, куда я попал, тут армией не пахло. У меня разочарование было сразу же, в дальнейшем оно только подтверждалось.

– Почему же вы полгода продержались?

​– Было так: я пришел в июле, пробыл неделю, вышел оттуда, вернулся в Российскую Федерацию. В Москве встретился со Стрелковым, просто случайно мы с ним встретились на Рублевском шоссе в торговом центре. И как-то я посчитал, что, может быть, я не до конца все посмотрел, может быть, где-то все по-другому. Изначально я хотел поехать к Стрелкову, я думал, что, возможно, от командира что-то зависит. Потом я отправился еще раз, как раз в октябре приехал. Пробыл в "Призраке" и убедился, что все так, как я думаю. Потом я отправился в ДНР, в Никишино, и увидел то же самое абсолютно. Более того, я там разговаривал с другими людьми, как обстоят дела в "Заре" в ЛНР, везде все одно и то же.

– Как вы думаете, долго продержатся самопровозглашенные республики?

– Если бы Россия не помогала, этого всего бы не было. Россия настроена дальше поддерживать это движение, поэтому ополченцы будут еще долго держаться.

– Что бы вы хотели сказать слушателям в России, которые раздумывают, не помочь ли им самопровозглашенным республикам?

​– Я хотел бы посоветовать не ехать в Донбасс – это ложный патриотизм. Никакой России там нет, там самая настоящая агрессия. Более того, вы просто попадете в банду. Когда я недавно увидел информацию, что полицейский из Москвы, следователь оставил свою работу и отправился туда, у меня просто волосы дыбом. Он отправился просто в логово самое настоящее. Я не знаю, как он там будет жить среди таких людей. Я хотел бы посоветовать людям туда не ездить, потому что это к защите родины никакого отношения не имеет. Нам показывают по телевизору так, как будто это уже Великая отечественная война, на самом деле это не Великая отечественная война, а это самая настоящая агрессия. Мы зашли на эту территорию, и российские власти поддерживают террор. Если бы мы туда не ездили, если бы Россия не помогала ополчению, не было бы тысяч убитых, там вообще ничего бы не было. Началось с чего? Приехал Стрелков туда со своей группой, Стрелков человек военный, дай возможность – он всю жизнь будет воевать. Я был настолько ярым сторонником этого движения, я агитировал людей ехать туда, но когда назад я выезжал, меня эфэсбэшники на границе остановили, мы долго с ними беседовали. Я им так же откровенно, как вам сейчас, все рассказал. Более того, они мне сказали: до тебя сейчас 180 россиян вышло неделю назад оттуда. Они об одном только просили: ты только об этом не говори. Я им сказал: я вернусь, я буду в соцсетях везде рассказывать, чтобы люди туда не ездили, потому что все совершенно не так, как нам показывают. Там есть и убийства, есть и грабежи. Более того, с первого момента я понял то, что меня если здесь кто-то может убить, то скорее всего это не вооруженные силы Украины, не противник, а тебя просто кто-нибудь из ополченцев может по пьяни застрелить.

– Легко покинуть отряд? Вы просто бросаете автомат на стол и говорите: все, я возвращаюсь в Россию? Или это приходится тайно делать?

​– Ты доброволец, говоришь: все, достаточно, я желаю уехать. В Никишино, правда, меня просили остаться, потому что говорили: здесь вас не так много, останься, куда ты уедешь? Я говорю: хорошо, останусь еще на неделю. Через неделю опять. Про местных я вообще молчу, у меня создалось впечатление, что они подневольные. Где-то через две недели я просто пришел, сдал свою винтовку, потому что она была на меня записана, была возможность на следующий день уехать, машина уезжала, я сдал винтовку и сказал: я уезжаю в Россию. У меня перед ними абсолютно никаких обязательств не было. Командир твой ротный туда два раза в неделю приезжает на полчаса и быстро оттуда удирает, там ни командиров, никого нет. Я там как пушечное мясо. И воевать не за что. Главное, там не за что воевать! Я бы и рад был бы чем-то пригодиться, но там не та война, когда стоит рисковать самым дорогим, что у тебя есть.

– Ваши политические взгляды за это время поменялись на прямо противоположные?

– Да. Более того, я и раньше отрицательно относился к нашей действующей власти, потому что когда-то у меня был бизнес достаточно успешный, нефтебаза, я занимался крупным оптом. Потом я потерял, благодаря нашим властям. Но год назад я переменил свое мнение о Путине, о действующей власти, думал: какой молодец. А сейчас эта пелена спала.

Недавние украинские законы, негативно уравнявшие коммунизм и нацизм, неизбежно вновь порождают исторические споры. Понятно, что «оба хуже», но все-таки – что из них было «более хуже»?

Как-то давно уже писал на эту тему – но в относительно небольших изданиях. Интересно, что скажут камрады по соцсетям.

Конвенциональная точка зрения состоит в том, что коммунизм, при всех своих извращениях, философски все-таки наследовал тому же духу Просвещения и гуманизма, что и либерализм. Именно этим объяснялось союзничество СССР и США во Второй мировой войне. Нацизм же опирался на тотальную и агрессивную архаику, и поэтому был побежден союзом просвещенных народов.

Эта схема покачнулась после ХХ съезда КПСС, а особенно – после публикации на Западе «Архипелага ГУЛАГ». Ну и после Пол Пота и прочих коммунистических людоедов (в Азии, Африке, Латинской Америке). Посчитали – прослезились: оказывается, коммунизм уничтожил на этой планете в разы больше людей, чем нацизм.

От осознания этого у многих европейских левых съехала крыша – они валом повалили из своих компартий, а один из главных французских коммунистов Роже Гароди вообще принял ислам.

На мой взгляд, главная разница между нацизмом и коммунизмом не в идеологии, а в этике. Нацизм все-таки честен. Вам говорят, что вас убьют, потому что у вас «неправильная» национальность. Это чистое, беспримесное зло. Для развития человеческой цивилизации его необходимо было уничтожить. Но это честный враг, который не скрывает своих целей.

С коммунизмом же дело совсем иное. Он начинал с обещания всеобщих свобод – а в реале построил ГУЛАГ. Многие наши крестьянские предки купились на большевицкие обещания земли и воли – а в итоге угодили в колхозы. Нациям бывшей Российской империи большевики обещали полное право на самоопределение – но в результате построили империю хуже царской, с переселениями народов и сведению национальных культур к «праздничным пляскам» под надзором спецслужб.

Да, Маркс еще обещал «отмирание государства». Но поди что-нибудь такое скажи даже в «вегетарианские» 70-е годы. Сразу станешь объектом внимания комитета ГОСУДАРСТВЕННОЙ безопасности!

По большому счету, именно ложь коммунизма его и уничтожила. Но эта ложь каким-то странным образом перекочевала в постсоветскую историю России, и поныне продолжает нас давить…

Такая вот Impreza ездит по Тель-Авиву)

Вчера один мой френд горько посетовал на то, что из-за 87% быдла и рашистов в стране, страдают невиновные. Эти 87% рашистов безусловно заслужили и кризис, и санкции, но почему 13% граждан, которые ни в чем не виноваты (и он в их числе), тоже должны страдать?
Хочу ответить ему тут и публично. Почему ты решил, что ты ни в чем не виноват?

Губерман писал(а):Когда клубится мрак кромешный
И тьму пронзает лай погонь
Благословен любой, посмевший
Не задувать в себе огонь.

Так вот, ты виновен тем – что погасил свой огонь!

Ты погасил свой огонь, когда мужики в курилке радовались, что Крымнаш, а ты тактично промолчал или может даже поддакнул, чтобы не портить отношения.

Ты погасил свой огонь, когда хор, где поет твой ребенок, поехал на торжественный концерт в честь «Возврата Крыма», а ты сам посадил его в автобус, а может даже и поправил ему «георгиевскую ленточку» на лацкане. Чтобы не огорчать ребенка, чтобы не портить отношения.

Ты погасил свой огонь в том момент, когда, брезгливо обойдя палатку «Сбора помощи ДНР» у метро, ты зашел в сберкассу и добросовестно оплатил все налоги со своего ИП, прекрасно зная, на что они пойдут.

Ты погасил свой огонь из разумной человеческой осторожности, чтобы тебя не зацепила погоня. Это понятно, это разумный шаг, и по-человечески он не заслуживает осуждения. Ты никого не предал, ты не поступился своими принципами и убеждениями, ты остался честным перед собой, ты по-прежнему против этого мрака. Ты просто погасил огонь.

Но в тот момент, когда ты его погасил, мрака вокруг стало больше.

Это ты виноват в том, что над страной простирается мрак, а те 87% – невиновны. Ведь это твой огонь, тот самый, который ты погасил, освещал пространство. А тем 87% гасить было нечего.
У них этого огня сроду не было!

Моего воображения не хватает представить как Путин обуздает эту нарастающую волну самоизоляции, поиска внутренних врагов и запроса на жесткое клерикальное единомыслие.
То есть как он ее оседлает возглавив эту вымышленную «борьбу» и наращивая репрессии представить как раз легко. Я не об этом. Я не могу понять как эту волну постепенно можно свести на нет, вернуть общество в то сонливое и довольно таки добродушное состояние, в котором оно пребывало все нулевые…

И вот еще что меня печалит: все, так или иначе имеющие отношение к этой волне (даже те кто ее гонит), прекрасно понимают, что она выдумана и что эта выдумка носит вполне прикладной характер, практический характер удержания власти.

Но также все понимают, что жертвы этой виртуальной волны вполне реальны. Это живые люди. И им в офлайне ломают судьбы, лишают имущества и даже отнимают у них жизнь. И никого это не останавливает.

Это какая-то средневековая инквизиция прямо: абсолютно схоластическая, бессмысленная и пустая дискуссия о том, сколько ангелов помещается на кончике пера, заканчивается чудовищной, мучительной казнью живого человека…

И зрители расходятся довольные: как он сегодня здорово кричал! Это было оч. хорошо! Настоящее зрелище! Я даже в какой-то момент начал его жалеть… А так, слабенько они, эти вероотступники, конечно, сопротивляются… Без огонька…

А Святая Инквизиция – огого! Сильна шельма… Кто с ней сладит? И ее тоже можно понять: вопросы-то важные! Сутьевые вопросы-то! Их абы кому обсуждать не след… Тут подготовка нужна, опыт…. А эти лезут! Молодые еще, вопросы задавать святым отцам!

Россияне могут обижаться. А могут задуматься.
Россия веками искала свою дорогу. От оголтелого западничества к опереточному славянофилию. От «черносотенничества» – русского фашизма – к коммунизму. Нынешняя идеология государственного варварства – искусственно навязанный огромной стране преступной кликой путь, не имеющий ничего общего с реальными русскими корнями. История не терпит сослагательного наклонения. Но Россия – не орда. Это страна народного вече, держава, где князей призывал народ, а не назначал ханский баскак с ярлыком. Это государство древних законодательных сводов, это мост между Западом и Востоком. И единственный грамотный путь для такой страны в современном мире – максимальная открытость и дружелюбие. «Осаждённая крепость» непременно падёт, и кровавые «вылазки» в соседние страны не помогут.

КотиГ ударился в историю дипломатии...и выяснил
вата, оказывается ВСЕГДА была ватой, причём иногда весьма агрессивной...

Это цитаты из книги Генри Киссинджера "Дипломатия"
Глава 6 называется «Realpolitik» оборачивается против самой себя

Что характерно, эти выдержки весьма красноречиво характеризуют понимание американцами сути внешней политики и настоящих устремлений того крысиного царства, что нынче называется Россией

(вряд ли оно сильно изменилось с 1994-1995 годов... времени написания книги)
Автор в книги стремится проанализировать факторы, позволяющие оценивать прочность и долговечность того или иного мирового порядка, начиная с Вестфальского мира 1648 года и вплоть до наших дней.

Я специально привожу цитаты, относящиеся к 18-19 столетиям...
что бы стало понятно КРЫСЫ - НЕ МЕНЯЮТСЯ... и насколько похожи ужимки и прыжки тогдашних вато-крыс с их сегодняшними вариациями на заданную тематику...


https://www.facebook.com/ahmenid/posts/429923047176058

Услышал сейчас восторженно преподнесённую новость – сам Махмуд Аббас будет присутствовать на параде 9 мая в Москве.

А вчера по федеральному телеканалу россиянам сообщили, что во время Великой отечественной войны СССР боролся со всей Европой, которая, как обычно, хотела погубить Россию.

Глядя на состав гостей РФ 9 мая можно смело предположить – к 70 годовщине россиянам почти поголовно станет очевидно, что во Второй мировой войне героический советский народ в союзе с неграми и арабами разгромил всех этих колбасников, лягушатников и нагло-саксов, всю эту проклятую Европу.

Я никогда не был гражданином России и меня мало интересовала российская политика, если она не касалась нарушений прав журналистов. Или пока не протягивала свои загребущие геополитические руки к соседям. Было дело: в 1987 году мне довелось общаться в Душанбе с Борисом Ельциным. Я был поражен его оппозиционной напористостью и антикоммунистическими высказываниями. Спустя четыре года мой друг-дипломат рассказал о том, что произошло 21 декабря 1991 год. В Алматы во время первого саммита стран СНГ сильно опоздавший Ельцин громко зашел в зал с ожидавшими его около часа президентами постсоветских стран, окинул их нетрезвым взглядом и сказал: «Ну что, с..ки, ждете?».


К тому времени антикоммунист-либерал Ельцин уже планировал прибрать к рукам Приднестровье, Абхазию, «Южную Осетию» и Карабах. Спустя два года начал войну в Чечне. Его наследник продолжил «победные» завоевания, начав вторую чеченскую войну, войну в Грузии, войну в Восточной Украине, аннексию Крыма, периодически воюя на Северном Кавказе. Новый российский «либерализм» пришел на смену советской «народной демократии».

«Народную демократию» под названием СССР Кремль собирал с 1918 по 1924 год с помощью Красной Армии. Современный российский «либерализм» ничем от нее не отличается. Российские спецслужбы прекрасно знали, что происходило в Чечне в начале 90-х: часть чеченцев отвлекли войной в Абхазии (послали туда в качестве «интернациональной помощи»), часть – подкупили. Когда генерал Грачев ввел в Чечню войска и начал войну, в Кремле не рассчитали только одно обстоятельство – давние традиции ненависти чеченцев к захватчикам. Россияне традиционно не знают истории или, точнее, знают только ими же придуманную. Существовавшую несколько веков империю нужно было сохранить, во что бы то ни стало. Если кто-то и считал Бориса Ельцина демократом, то это были не чеченцы, не грузины, не молдоване и не татары. Татары, поверив в обещанный Ельциным суверенитет, даже отпечатали собственные паспорта с крылатым барсом на обложке, позже изъятые как незаконные.

Бывший первый секретарь Свердловского обкома и Московского горкома КПСС, коммунистический чиновник с тридцатилетним стажем был одним из первых, кто понял бессмысленность старой формы советской империи и озадачился созданием новой. Можно посчитать количество слов в речах Ельцина о демократии и правах человека, но их число, полагаю, намного меньше, чем число убитых, раненых и покалеченных, пропавших без вести и оставшихся сиротами во всех войнах ельцинского «либерального» периода. На Западе Ельцина привечали. Но и посмеивались над пьяными выходками, надеясь, что на смену придет лучший руководитель «загадочной» страны.

Все годы правления Ельцина российский «либерализм» метался от необходимости соблюдать права человека и сохранять постсоветскую территорию, без которой он не чувствовал своего величия. В России в огромном количестве стали появляться неправительственные организации, на которые западные фонды тратили сотни миллионов долларов, не понимая, что невозможно игроку на консервной банке стать первой скрипкой Лондонского симфонического оркестра. Но от количества организаций ситуация с правами человека не менялась. Напротив, противником правозащитников становилось население, которое стало на сторону властей, обвиняющих НПО в «грантоедстве», а когда появился Путин, то и в «шпионаже». Для россиян словосочетание «права человека» стали ругательством, а сами правозащитники – врагами России. Кремль добился своего, и основной демократический институт – свобода слова – незаметно стал ненужным огромной стране, выросшей на речах генеральных секретарей ЦК КПСС и программе «Время».

В 2003 году Анатолий Чубайс озвучил концепцию «либеральной империи», авторами которой являются Дмитрий Орешкин и Денис Драгунский, при информационной поддержке Леонида Гозмана. Согласно их концепции, Россия – естественный лидер на постсоветском пространстве, обладатель экономического потенциала. Другими словами, Россия должна быть покровителем всего постсоветского пространства, стать той же самой империей, но уже почему-то «либеральной». Как показало время, никакой разницы между ельцинским и путинским империализмом нет – риторика та же. Разве что случайно ставший политиком Путин отличается более нетерпеливым и агрессивным характером. При нем слово «либерализм» стало ругательным. Хотя «либеральный пророк» Анатолий Чубайс по-прежнему занимает большой пост и остается главой огромной фантастической наноорганизации по превращению настоящих денег в невидимую пыль.

Со временем российские «либералы» поделились на две группы: в первой – придворные «либералы», которым позволительно говорить о свободах, иногда даже о правах человека, во второй – «либеральные оппозиционеры», которые против Путина, но за сохранение империи. Вторая группа немногочисленная, это практически вся сохранившаяся оппозиция, устраивающая редкие акции протеста против Путина. Последние годы правозащитные организации, названные «шпионскими», заменены государственными: одну возглавляет прошедший много ступеней номенклатурной службы Михаил Федотов, вторую, как написано в Википедии, «политический, государственный и общественный деятель» Элла Памфилова, никогда ранее непосредственно к правам человека отношения не имевшая.

Всю первую чеченскую войну российская «либеральная» общественность делала попытки как-то протестовать, и этому способствовало телевидение. Тогда в первой половине 90-х российская журналистика пыталась быть свободной, но это длилось недолго. В августе 1999 года премьер-министром России стал Владимир Путин, сразу же развязавший вторую чеченскую войну. Путин начал с главного – с контроля над журналистами и запрета посещать Чечню без ведома спецслужб. Тема Чечни стала запретной для телевидения, которое через два года стало государственным, то есть подцензурным и абсолютно пропагандистским. Показной российский «либерализм» опять заполз в подполье, обсуждая на кухнях путинское ужесточение и вполголоса рассуждая о российской судьбе.

Второй срок Владимир Путин встретил уже почти без критиков, а к третьему оказался в гордом одиночестве. Он стал единственным в своей многоликости: когда надо, становился либералом и говорил о демократии, когда не надо, посылал ФСБ в офисы уже редких правозащитных организаций. Российский «либерализм» все понял. Когда началась война в Грузии, практически все заголосили о «грузинском фашизме» – от Навального до покойного Немцова. Этот феномен не объясним, но полагаю, что не стоит все-таки всерьез говорить о демократической мысли или либеральных идеях, а вспомнить о «либеральном империализме» Анатолия Чубайса. Родившиеся в Советском Союзе российские «либералы» не видят смысла жить в «маленькой» России, им хочется большего, необъятного и чтобы никакой «другой страны не знали».

На прошлой неделе один из ярких российских «либералов» Илья Яшин вдруг заявляет на своей киевской пресс-конференции: «У меня нет уверенности, что механическое возвращение в status quo не создаст новых проблем». По словам Яшина, он придерживается мысли, что так называемое русскоязычное население должно стать предметом торга при определении будущего статуса Крыма. Как раз та самая причина, которая и стала основанием для захвата «зелеными человечками» Крымского полуострова.

Я могу предположить, что российский «либерализм» имеет аналогии в советском времени, когда важным качеством для номенклатуры был опыт партийно-хозяйственной деятельности. Агронома по образованию назначали командовать культурой, недоучившийся семинарист становился главой государства, а выпускник рабфака Донтехникума называл художников-авангардистов «пидарасами». Современный российский «либерал» мечется между необходимостью оставаться «демократом» и быть имперцем, иначе в России он никому не будет нужен и перспектив стать политиком у него нет.

Российская история последних 24 лет только подтверждает, что, как ни назови авторитаризм и диктатуру, они все равно ни «демократией», ни «либерализмом» не станут. Пока те, кто называет себя оппозицией Путину, не поймут, что свобода соседей важна для самой России, для ее будущего, для доверия соседей. В конце концов, нельзя же все время быть дикарем и варваром, которого ненавидит полмира. И роль номенклатурного оппозиционера-«либерала» важна, прежде всего, для Путина, а не для населения России, хотя на самом деле они не нужны никому. Яшин пошел по совершенно путинскому легкому пути – потребовал привилегии для «русскоязычного» населения, забывая о том, что это – внутренняя проблема Украины. Российские «либералы» молчали, когда Путин уничтожал Чечню? Так какое право они имеют указывать самой большой стране в Европе, что ей делать со своими территориями и населением?

Олег Панфилов, профессор Государственного университета Илии (Грузия), основатель и директор московского Центра экстремальной журналистики (2000-2010)

http://ru.krymr.com/content/article/26955664.html

Потрібно вимагати від Греції дезавуювати висловлювання її міністра оборони не на рівні посла в Україні, а на рівні МЗС і уряду
На момент написання цього тексту про скандальний інтерв’ю Камменоса не сповістили ані офіційні структури Греції, ані провідні газети цієї країни.

Все, что происходит на Донбассе, полностью противоречит нормативной базе, уставам ВСУ и Уголовному кодексу.

Война соединяет между собой параллельные прямые, которые, казалось, никогда не пересекаются.

Две дороги: одна заасфальтированная — в официальных докладах и заявлениях большезвездных чинов, и другая, протоптанная тысячами ног — на которой держится фронт на самом деле. Война, не по уставу — какая она? Что на самом деле работает и что не работает в условиях войны? Какие регламенты и правила требуют замены, а какие — дисциплинированного исполнения? Охватить всю проблематику невозможно, но наиболее яркие фрагменты, которые бросаются в глаза во время поездки в АТО, стоит собрать воедино.

Хаос и безответственность на фронте начинаются, разумеется, с самого верха. И причина тому короткая и ясная — АТО. Все, что происходит на Донбассе, полностью противоречит нормативной базе, уставам ВСУ и Уголовному кодексу. Закон о проведении антитеррористической операции предполагает, что АТО проводится в мирное время. Война — это совсем другой юридический статус войск. А регламентирование действий войск во время АТО определяют законы мирного времени. Например, в мирное время допустимые потери во время маневров и занятий боевой подготовкой по советским еще нормативам — до 3%. Все, что выше — уголовная ответственность. Применимо? Нет. Фактически АТО — это "недовойна", а юридически — это мирное время, запрет на ограничение прав военнослужащих и мирных граждан.

Де-факто мы отражаем агрессию Российской Федерации, воюем, но юридически войны нет, и это является основанием для многочисленных злоупотреблений военного командования. Генеральный штаб кивает политическому руководству на "особые условия" и оправдывает свое несоблюдение уставов и наставлений по боевому управлению неопределенным юридическим статусом. В результате хитрые военные бюрократы, и прежде всего начальник Генерального штаба Муженко, умудряются не подписывать документы, не составлять приказы и карты. Казалось бы, что значит письменный приказ? Кому-то может показаться, что это ерунда, бюрократия. На самом деле, без письменного приказа никакое ответственное и эффективное управление войсками вообще невозможно. Потому что организовать взаимодействие, подвоз боеприпасов, связь по мобильному телефону просто нельзя. Для того и пишутся приказы, чтобы задача была ясна для всех участников операции.

Организация управления армией полностью противоречит всем уставам. Начнем с разделения линии фронта на четыре сектора. Это не только абсурдно с военной точки зрения, учитывая небольшое количество войск, но и не предусмотрено уставами.

По действующей нормативной базе, оперативное управление войсками осуществляют оперативные командования, а также штабы воинских частей и соединений. А у нас на практике войсками управляют Генеральный штаб и командования секторов. Понятие "сектор" применимо исключительно в рамках полицейской операции. Более того — в рамках полицейской операции никакой импровизированный сектор не может и не должен подменять собой военное управление.

"Наставления по оперативной работе органов военного управления" Генштаба нарушаются на каждом шагу. Генштаб не ведет карты, не пишет замысел операции и план операции. Результатом этого являются только безответственность и хаос в управлении войсками.

Ввиду полного несоответствия уставов действующей практике командиры воюют по своим собственным правилам. Командир одной из десантных бригад прямо говорит — мы устав не открываем, он в ходе АТО оказался вообще бесполезен.

К совершенно хаотичным последствиям приводит отсутствие программы развития вооруженных сил. Вернее, такая программа есть, но новая численность в 250 тысяч человек и новая структура в ней не определены.

В результате мы имеем патовую ситуацию — огромная разбухшая армия, перегруженная вспомогательными и тыловыми частями. Армия-микроцефал, имеющая колоссальный некомплект и недостаточную численность боевых бронетанковых, пехотных и артиллерийских подразделений. На самом деле, учитывая скромные ресурсы и технические возможности страны, увеличение численности армии не имело смысла. Наоборот, было бы разумнее создавать качественное превосходство. Армия меньшего состава могла бы быть быстрее и качественнее оснащена.

Огромные потребности необоснованно раздутых штатов заполняются небоеготовой техникой, а командование приписками оправдывает это разбухание. Меньшая по численности армия могла бы больше покупать новой надежной техники. А разбухшая армия для отчетности докладывает о "капитальном ремонте" полностью разукомплектованных боевых машин. Качество такого "восстановления" очень низкое, да и надежность старого железа, пролежавшего на складе десятки лет, тоже сомнительна.

В результате боеготовность боевой техники обеспечивается силами самих армейцев и волонтеров. В Украине уже действует рынок ремонта бронетехники — никаких проблем купить, например, танковый аккумулятор. Вполне ходовой товар массового спроса, как выяснилось.

С техникой вообще забавная ситуация. Большая часть автотранспорта в зоне в ВСУ, которая технически исправна — это не военный автотранспорт, на который списываются деньги, а транспорт, доставленный волонтерами. Ремонты армейских грузовиков, кстати, также осуществляют за свой счет как правило волонтеры.

Большинство армейских частей обеспечиваются продуктами питания и водой опять-таки волонтерами, родственниками, личными связями на местах с населением. Доля государства в поставках не доминирует. Та же ситуация с формой — армия дает один комплект формы, а все остальное — белье, дополнительная одежда — поставляется волонтерами.

По сути, в стране действует две параллельных службы тыла — одна, более эффективная — волонтерская, и вторая менее эффективная — военная. К сожалению, организованная военная структура не скоординирована и не имеет единой системы учета и единой системы контроля потребностей войск. Это особенно остро проявляется на передовой.

Недостаток ресурсов, выделяемых на финансирование армейских программ снабжения, не снизил уровень коррупции, а наоборот — увеличил.

Волонтеры стали узаконенной формой сокрытия недостачи и отсутствия отчетности. Командирам гораздо проще вместо оформления заявок в службу тыла позвонить волонтерам, чтобы те помогли вещами и питанием, ремонтами и связью, чем обращаться к своему командованию. В результате на фронте существует две бухгалтерии, и открывается широкое поле для манипуляций, поскольку плановые поставки армейского снабжения можно заменять волонтерской помощью — если оставить солдат без необходимого, они с помощью родственников и волонтеров сами могут решить свои проблемы.

Более того, распространены случаи, когда командование забирает у бойцов предметы снаряжения, прежде всего связь, которую дарят бойцам волонтеры. Связь — это еще одна забавная неуставная проблема.

Системы связи нет. Штатная армейская радиосвязь, прежде всего коротковолновая типа советской Р-159, отсутствует в достаточных количествах. Силовые структуры Украины до сих пор не утвердили даже единый стандарт военной связи. Всего лишь год войны, видимо, есть время подумать… Поэтому связью войска обеспечиваются по своему усмотрению. Тактическая связь — это как правило гражданские УКВ-радиостанции, с одной фиксированной частотой. Поскольку общая система связи отсутствует, то хорошего командира во время боевой операции можно определить по набору радиостанций разных марок, которыми он связан с различными подразделениями. Чтобы наладить взаимодействие, проще всего обменяться рациями. Впрочем, проблему КВ-связи это не решает.

На самом деле, любому военному специалисту отсутствие системы связи говорит об отсутствии системы нормального военного управления. Но для командования ВСУ это не приоритет. Все уповают на тот день, когда НАТО вдруг передаст тысячи "Харрисов" и когда-нибудь закроет наши потребности. А пока генералы отдают команды по мобильным телефонам. К сожалению, вопросы оперативного управления телефону не доверишь, и потому у каждого подразделения на передовой свои каналы связи и свои методы взаимодействия с соседями.

Такая же абсурдная ситуация складывается с оснащением армии беспилотными разведчиками. Волонтерская организация "Армия SOS" создала свои постоянно действующие подразделения аэроразведки с помощью беспилотников, стоимость которых составляет порядка 3 тысяч долларов, полностью закрывающих потребности тактической разведки на уровне батальон—рота. Деньги для государства смешные, а закупать такие аппараты и обучать специалистов можно буквально десятками в месяц. Вместо того чтобы быстро решить эту проблему, армия проводит консультации и надеется бесплатно получить от американцев "Рэйвены". А войска на передовой обращаются опять-таки к волонтерам. Но, к сожалению, все подразделения волонтеры охватить своим вниманием не могут.

Неуставная проблема связана с топливом. Топливо на фронте — это единственная валюта вооруженных сил, которые получают мизерную зарплату и недостаточное снабжение. За помощь армейским топливом фермеры щедро отсыпают продукты. Некоторые командиры, увы, топливом даже торгуют, урезая обеспечение боевых частей.

Во время одной из ревизий Минобороны, когда всплыла недостача минимум двух цистерн топлива, командование бригады немедленно сочинило историю, что эти цистерны только что взорвало "Градом" (во время перемирия).

Армия очень завидует Нацгвардии, что у нее обеспечение осуществляется более аккуратно и что закупается новая техника. Причина в том, что в МВД совершенно иная система обеспечения — они не привлекали волонтеров для помощи в организации тыла, МВД просто реалистично оценило свои возможности и распределило бюджет. Определив реальные потребности, средства аккумулировали не для ремонта старой 30–40-летней техники, а для закупки полностью новой.

Основа проблем комплектования войск и организации тыла — отсутствие обоснованной и реалистичной программы развития ВСУ. Именно это не позволяет обеспечить планирование расходов на ремонты и закупку новой техники.

Совершенно фантасмагорическая картина в отношении армии к добровольческим формированиям. Командование с большой ревностью относится к добровольцам, пытается преуменьшить их вклад. На самом деле, на фронте добровольческие отряды "Правого сектора" и батальона "ОУН" — это относительно небольшие части из сотен бойцов. И сама армия негласно передает им на вооружение определенные виды техники, а также дает боеприпасы для трофейного оружия, которое захватывают добровольцы. Армейское командование прекрасно знает, что стойкость добровольческих частей выше обычной пехоты, и с удовольствием ставит опасные задачи по разведке. У "Правого сектора" на передовой в Песках были и танки, и противотанковые пушки, и минометы — частично трофейное, частично армейское. Армия дает добровольцам оружие и боеприпасы в обмен на то, что добровольцы держат в некоторых местах армейский фронт, проводят разведывательные поиски без ущерба для репутации командования, на свой страх и риск. Чтобы сохранить бойцов, надо узаконить добровольческие части и действующую структуру командования.

Воины идут в "Правый сектор", чтобы не подчиняться не всегда адекватным действиям армейского командования. Одна из ключевых проблем армии — комплектование войск мотивированным личным составом — также всегда решается не по уставу. Проблема в том, что и организация мобилизации, и комплектование, и боевая подготовка в руках одной структуры — Генштаба. Контроля нет. Если бы был план призыва, то было бы ясно, выполняется план или нет. Но плана призыва нет, потому что тогда работа военкоматов была бы контролируемой, и можно было бы оценить эффективность мобилизации. Военкомам ставится задача заполнения вакансий, а качество этих мобилизованных людей никто не проверяет — это уже проблема командиров частей, кого им направили. Поэтому командиры частей тоже стараются сами набрать себе нормальных добровольцев, а от ненужных мобилизованных избавиться. Уволить из армии их уже нельзя — поэтому негодных к службе на передовой направляют в какие-то другие части. Или они просто слоняются без дела. В 73-м морском центре специальных операций из 350 человек пополнения годными к службе в спецназе признали не более 50 человек. А что делать с остальными? В армии образовались огромные небоевые подразделения в составе боевых частей. Эти люди получают зарплату, снабжение, занимают место, требуют расходов на подготовку и присмотр командования, но за время службы в боевой части они могут ни разу так и не выехать в АТО.

Вторая проблема — отказники. Тех, кто не хочет выполнять боевые задачи в АТО, как правило оставляют в расположении части. Это значительный процент в каждой воинской части — до 20% личного состава.

Заниматься их перевоспитанием некогда, на гауптвахту всех не отправишь, к тому же, гауптвахты есть только в областных центрах, да и то не во всех. Дисбатов у нас нет. Поэтому до сих пор бригады у нас воюют не полнокомплектными составами, а формируют отдельные батальонно-тактические группы, сводные отряды, куда идут те, кто не уклоняется.

Разумеется, это нерациональный бесцельный расход ресурсов,. И вывод неутешителен — реальная боевая численность наших воинских частей на 20—50% меньше списочного состава.

Зачем нужна армия в 250 тысяч, если значительная часть из них неспособна исполнять служебные обязанности? Зачем сохранять эту известную всем совковую систему приписок и очковтирательства? Чтобы было на кого деньги бюджетные списывать? Или Путина цифрой в 250 тысяч пугать? Ну тогда из-за угла на переговорах гавкнуть и дешевле, и эффективнее…

Идем дальше. На заводы приходит ремонтироваться боевая техника. Многие поломки — это не действия врага, а действия немотивированного или плохо подготовленного личного состава. Эта безалаберность обходится налогоплательщикам в десятки миллионов.

Не дешевле ли в три раза сократить численность мобилизованных и сэкономленные ресурсы направить на обеспечение качества боевой подготовки, размера зарплат и профессионализацию армии?

Единственная рациональная причина, которую можно усмотреть — содержание личного состава в ВСУ всегда было самой крупной статьей расходов. И самой крупной статьей для воровства.

Совершенно неоправданным и бездарным решением стало раздувание количества штабов, которое организовал Генштаб. Количество боевых подразделений остается неизменным, а вот количество штабов и начальства — растет.

Создание новых бригад на основе кадрово неукомплектованных привело к сбросу в новые части самых плохо оснащенных подразделений и еще больше снизило боеспособность войск из-за падения комплектности и размывания частей довоенного развертывания.

Затрачивая колоссальные ресурсы — которые Генштаб не считает — на содержание бесполезной мобилизованной армии, мы не имеем ресурсов для закупки новой техники и формирования профессиональной армии.

Только профессиональная армия из числа ветеранов и хорошо подготовленных новобранцев в условиях ограниченных ресурсов может обеспечить повышение боеспособности ВСУ.

Нельзя воевать по советской модели в условиях отсутствия советской государственной системы. В современном нетоталитарном индивидуалистичном украинском обществе единственная системная реформа армии — это перевод ВСУ на натовские стандарты, прямо сейчас, немедленно, развертывание полностью профессиональных частей с увеличенным в разы уровнем материального и социального обеспечения.

Иначе мы обречены воевать не по уставу, так как воюем сейчас. Не благодаря, а вопреки командованию. Украина сражается, потому что битву за свою страну ведет не государство, а вооруженный Майдан. Но волонтерами все дыры не заткнуть, героями на все амбразуры не лечь, журналистам всех новых "смотрящих" в тылу не разоблачить, в Фейсбуке экспертам всех советов армии не дать… Войной должна управлять профессиональная госмашина, создания которой мы, налогоплательщики, и должны требовать от власти. Кустарным способом войну не выиграть.

отсюда

(2015-04-19 11:25)KhaM писал(а): [ -> ]Такая вот Impreza ездит по Тель-Авиву)

Какой класс!

Навеяло: І так бачу, хлопчику, що ти не москаль!

Хронологически близко два идеологических антипода – Милонов и Латынина в передачах на радиостанции «Эхо Москвы» изложили свои версии краха Римской империи.

Милонов: сенаторы стали носить туники [вместо грубошерстых тог на голое тело как требовала традиция], придались стихосложению, открыто завели любовниц, а потом и любовников, а в Риме появилась сливная канализация [плата за посещение сортира – легендарный вонючий сестерций Веспасиана] и даже – о, ужас! – унитазы. В результате пришли грубые, но простые варвары, и опрокинули унитаз.

Латынина (идя вслед за Гиббоном) обвинила в крахе империи христианство.
Но тут уже разночтение. Когда в Риме установилось христианство – исчезли унитазы. И таким – православно-католическим и безунитазным Рим простоял еще век.

Я бы усложнил. Распространение привычки к туалетной бумаге и стремление на унитазе сидеть, а не стоять (чуть раньше) и государственная реабилитация православия (уже на финише) в несколько лет погубили Советский Союз.