Форум болельщиков ФК Металлист Харьков

— Вы завершили карьеру три года назад. Тяжело далось это решение?
— Готовить себя к этому начал заранее. Как и любому футболисту, который заканчивает, первое время было тяжеловато. Потом привыкаешь, и становится все нормально.

— Футбольный мир вы не покидали, почти сразу пошли учиться на тренера. Тяжело шло обучение?
— Не сказал бы, что тяжело. Это все-таки родное, всю жизнь этому посвятил.

— С кем обучались в одной группе?
— Калиниченко, Езерский, Мелащенко… Там большой список. Мы вместе играли. Сейчас все вместе на PRO-диплом учимся.

— Калиниченко вместе с Призетко тренируют Полесье, а Езерский возглавляет сборную Украины U-16. Вам не поступали подобные предложения?
— Пока что не поступали. Пребываю в ожидании.

— Сейчас вы тренируете клуб Волчанск. Расскажите немного о нем.
— Команда существует с 1992 года. Играли в чемпионате области, особых задач не ставилось. Главным было, чтобы команда просто существовала. В субботу-воскресенье пришли, поиграли и разошлись. Фактически не было тренировочного процесса — любительский уровень. А сейчас уже слегка смотрим в сторону профессионального футбола. Есть тренировки, разбор игр. Пытаемся участвовать в различных турнирах. В таком виде команда начала существовать с лета. Взяли новых футболистов и заняли второе место в чемпионате области. Этой зимой приняли участие в Кубке Приднепровья, где играли команды второй лиги. Это был первый такой серьезный опыт для Волчанска.

— За Волчанск пару матчей сыграл Олег Шелаев. Не спрашивали у него, планирует ли он тренировать?
— Олег сейчас в Днепре директор академии. Я думаю, что он собирается тренировать, это дело времени. Но ему еще можно и поиграть (смеется). Он в отличной форме и при желании он мог бы еще пару лет выступать, даже несмотря на возраст.

— Вы всячески пытаетесь популяризировать команду в соцсетях. Помогает?
— А как иначе? Наши матчи не транслируют по телевидению, особо никто не освещает. Это, по сути, единственный способ донести до болельщиков, что происходит с командой.

— Много болельщиков у вас?
— С каждым матчем их становится все больше. На домашних матчах хорошая посещаемость.

— Как считаете, сколько лет нужно трудиться, чтобы быть востребованным тренером и работать в Премьер-лиге?
— Тяжело сказать. Кто-то долго работает и никуда не пробивается, а кто-то другой один день поработал — и сразу пробился. Большую роль играет везение.

— Каков Андрей Березовчук-тренер?
— На первом месте у Березовчука порядок. Но атмосфера в команде тоже очень важна.

— Какими качествами должен обладать наставник футбольной команды?
— Неважно, какие у него качества. Все люди разные. Судят всегда по результату. У тебя могут быть хорошие качества, но не будет результата. А это главное.

— Кто из тренеров вам импонирует?
— Слежу больше всего за английской Премьер-лигой. Мне нравится, как играют Тоттенхэм, Ливерпуль и Манчестер Сити. Больше всего импонирует Тоттенхэм, они все-таки не приобретают настолько дорогих футболистов, но при этом в качестве игры и результатах не сильно уступают.

— Вы много лет выступали под руководством Маркевича. Сейчас часто с ним общаетесь по поводу тренерского ремесла?
— Да, в последнее время мы с Мироном Богдановичем действительно часто встречались в Харькове. Он приезжал, мы общались. Какие-то моменты я у него спрашивал, он делился своими секретами. Какими именно — говорить не буду…

— Когда вы начинали карьеру в Николаеве, был ли в городе футболист, которым восхищались и с которого брали пример все местные мальчишки?
— Я не так много лет выступал за Николаев. Тогда здорово играли Бугай, Пономаренко, Забранский — нынешний главный тренер МФК Николаев. Их могу выделить.

— Когда вы решили, что станете футболистом?
— Когда отец в шесть лет отвел в футбольную секцию. Наверное, тогда и решил. У меня и дед, и отец были футболистами. Другого пути у меня не было (смеется). С детства влюбился в футбол и все время с ним провел.

— В детстве занимались только футболом, или еще и другими видами спорта?
— Я в Николаеве ходил на все соревнования, которые проходили в городе. После футбола мне баскетбол нравился. Не пропускал ни одного баскетбольного матча.

— Как считаете, прошлогодний выход Николаева в полуфинал Кубка Украины — это потолок этой команды?
— На данном этапе — да. Я не следил за их путем до полуфинала. Помню, что пару игр по пенальти выиграли. Не все зависит от команды, есть еще инфраструктура клуба. И для ее развития ничего не делается.

— Вы дебютировали за Николаев в 17 лет. Чем вы так впечатлили Конькова, который тогда тренировал команду?
— В этом была доля везения. Когда начался чемпионат, существовала задолженность по зарплатам перед футболистами, многие ушли, по сути, перед самой игрой. В экстренном порядке собирали игроков из детских школ, нужно было срочно закрыть кадровые бреши, чтобы сыграть хотя бы в первом туре. А дальше уже пытались находить и подтягивать футболистов. Взяли меня. Это стало неожиданностью. Я играл по детям в финале чемпионата Украины, приехал ночью в Николаев. А утром тренер говорит: бери бутсы и иди на базу. Он не объяснил даже, для чего. Прихожу на базу, меня встречает администратор: «Готовься, будешь играть». Вот так оно и произошло.

— Вас вызывали в юниорскую сборную Украины, когда вы вместе с Николаевом играли в первой лиге. Как к вам относились в сборной?
— Все было нормально. В той команде не только я был из первой лиги. Была хорошая команда, отличный коллектив, не зря мы завоевали серебряные медали на юношеском Евро-2000. Хотя из всей команды в элитном дивизионе играл вроде бы только Богдан Шершун, выступавший за Днепр.

— Потом у вас уже очень сильный коллектив собрался в сборной U-21. И почти каждый провел яркую карьеру…
— Да, команда была сильная. Но мы тогда неудачно начали отборочный цикл. Четыре первые игры мы свели вничью. Сняли тренера, и пошел курс на омоложение. Начали привлекать новых игроков и не дали нам доиграть тот отборочный цикл.

— Вы всю карьеру играли в защите?
— У меня было две позиции. Основная — опорный полузащитник. Потом были игры, когда меня ставили то в защиту, то в полузащиту, чередовали. Защитником я начал играть уже в ФК Харьков.

— Когда Металлист вылетел в первую лигу, вы остались в команде, а когда вернулись в элиту — отыграли сезон и ушли в харьковский Арсенал. Почему?[/align][/b]
— Была тяжелая ситуация в команде. Ушел тренер, абсолютная неразбериха. У меня тогда была травма, и нужно было делать операцию. Закончился контракт, руководство не знало, кто будет новым тренером, что вообще будет с командой. Мне ничего не предлагали. Я тоже переживал, нужно было делать дорогостоящую операцию, а на тот момент я не мог себе этого позволить. Металлист тогда не был мощным в плане финансов. Последовало предложение от Арсенала, я согласился, так как других вариантов не было.

— Играя за ФК Харьков, вы получили 14 желтых карточек за два года, а за шесть лет в Металлисте — 15. Из-за чего такая разница?

— Все-таки в Металлисте мы больше атаковали, нагрузка на защитников была гораздо меньше, чем в ФК Харьков, где мы 80 процентов матча проводили на своей половине поля и оборонялись. Плюс сказывалось отношение к команде. Игрокам Металлиста в определенном моменте могли карточку не показать, а игрокам ФК Харьков — наоборот.

— С вами тогда начинал молодой Александр Гладкий, который стал лучшим бомбардиром чемпионата. Он себя до конца не реализовал?
— Да, считаю, что он мог добиться большего, у него были прекрасные данные. Хотя он и так многого достиг, поиграл в Динамо и Шахтере. Но все равно, мог еще больше.

— В сезоне-2008/2009 вы перешли в донецкий Металлург и провели очень мощную первую половину сезона. Донетчане тогда начали с шести побед подряд, а вы стали игроком старта. Как считаете, этот мощный отрезок и поспособствовал вашему возвращению в Металлист?
— Может быть, где-то и поспособствовал. Мы тогда действительно неплохо играли в первой половине чемпионата. После первого круга шли на втором месте, а на первом было Динамо. Я думаю, что этот успех связан с новым тренером Николаем Костовым. Он подобрал хороших новых игроков, плюс те, кто был в команде до него, стали играть по-другому. Получился хороший сплав опытных игроков, новичков и легионеров.

— И спустя полгода вы вернулись в Харьков…
— Поступило предложение от Металлиста, я его принял. Вернулся в команду, которая стала для меня родной.

— Маркевич хотел вас подписать, еще будучи тренером Карпат?
— Откуда у вас такая информация (смеется)? Да, это правда. Я приезжал в Карпаты еще перед первым приходом в Металлист. Но там какая-то странная ситуация случилась. Пробыл там неделю, прошел все сборы, поговорил с Маркевичем. Мирон Богданович сказал, чтобы я доиграл чемпионат, а он будет заниматься трансфером. Мы договорились. Я вернулся и ждал конца сезона, чтобы перейти в Карпаты. Сезон закончился, а трансфер не состоялся. Потом мне сказали, что Карпаты отказались.

Уже, будучи в Металлисте, я спросил у Маркевича, что тогда не получилось. Как обычно у нас все делается — команды договариваются об одной сумме, а когда доходит до конкретики, то цифра вырастает в два раза.

— В ноябре вы играли против Черноморца, а через три месяца в Кубке УЕФА — против Сампдории и Динамо. Фантастика?
— Почему фантастика? Когда-то ведь нужно начинать. Я знал, куда перехожу и был готов к этому.

— Что ощущали, выходя на матч в еврокубках?
— Дополнительные эмоции, что-то новое. Полный стадион. Совсем другие ощущения от игры, накал. Сама атмосфера во время матча другая.

— Вы упомянули о способностях Маркевича как мотиватора. Какие еще у него сильные качества?
— Он хороший психолог, это его сильная сторона. У него свой тренерский стиль, неповторимый. Мирон Богданович внушал уверенность взглядом и словом. Не могу объяснить, как это ему удавалось, он умел подбирать нужный состав, вовремя нужные замены делать, умел это чувствовать.

— Ответный матч в Кубке УЕФА против Динамо. Металлист выигрывал — 3:1, но Нинкович прострелил, и от вашей ноги мяч залетел в ворота. 3:2 — и Динамо прошло в 1/4-ю. Что ощущали в тот момент?
— А вы как думаете?

— Разочарование и злость?
— Чуть больше. Давайте уже забудем этот матч. Сколько можно его вспоминать… У каждого бывают в жизни неприятные моменты. В моей карьере это, наверное, самый неприятный эпизод.

— После этого за кого болели в Кубке УЕФА? За Динамо или за Шахтер?
— Мне было все равно. Наверное, за Шахтер. Но это было так давно, что я уже точно не помню. Я вспоминал только об одном, о том, что произошло с нами. Что было дальше — уже неинтересно.

— За шесть лет в Металлисте вы поиграли со многими легионерами. Кто из них был самым дисциплинированым?
— Шавьер и Вильягра. Они отличались отношением на футбольном поле, полностью выкладывались. Не халтурили, работали без всяких «понтов». Всегда уважали соперника и просто делали свое дело. Это было красиво, и это было правильно.

— Клейтон Шавьер даже капитаном стал…
— Он каждую игру проводил на высоком уровне, забивал важные мячи. Его очень уважали в команде. Поэтому он и стал капитаном.

— А кто был самым проблемным легионером?
— Не могу сказать, что у нас были проблемные легионеры. Руководство находило с ними общий язык. Не было таких, которые отказывались играть и просили их отпустить. Проблем не было ни с кем.

— Джексон Коэльо много забивал со штрафных и дальними ударами. Не делился своим секретом?
— Он сам не знает, как у него это получалось. Подошел, ударил — забил. У него был настолько поставленный удар, что он мог забить с любой позиции.

— С его потенциалом он мог достичь большего?
— Особенно ранний Жажа, тот, что забивал Бешикташу. Вот тогда о нем начали говорить. Думаю, что если бы он относился к себе серьезнее, то мог бы достичь и большего.

— Хосе Соса до Металлиста поиграл в Баварии и Наполи. Такие люди способны многому научить наших игроков?
— По нему сразу было видно, что он игрок серьезного уровня. Он тактически правильно играл. Чувствовалось, что он лидер и способен повести вперед команду.

— С кем из легионеров вы больше всего общались?
— Мы дружили со всеми, и с бразильцами, и с аргентинцами. Единственный момент — это языковой барьер. Не обо всем поговорить получалось. Очень позитивный был Кристальдо. Больше удавалось общаться с ним, потому что он больше вникал в русский язык и знал больше каких-то слов. Фининьо тоже говорил по-русски, очень общительный парень.

— Кого болельщики любили больше всего?
— Девича считаем легионером или нашим (смеется)? Его, наверное, больше всего любили. У нас, как правило, больше любят нападающих. Основные симпатии доставались Девичу, Тайсону, Сосе и Марлосу.

— Кто был главным шутником и заводилой?
— Рыкун и Кристальдо.

— Рыкуна называли одним из лучших распасовщиков чемпионата…
— Пас он мог любой отдать, даже от своих ворот один на один вывести. О Саше уже и так много сказано. Каждый человек по-разному себя ведет. Но болельщики его очень любили. Игрок он, конечно, был высокого уровня, очень нестандартно играл.

— Когда Маркевич возглавил сборную Украины, были ли у вас шансы попасть в обойму?
— Тогда были. Ему не хватило времени. Думаю, что если бы Мирон Богданович больше тренировал сборную, тогда у меня был бы шанс. Раньше не было такого, как сейчас, когда в сборную вызывают из многих клубов. Играли футболисты Динамо и Шахтера, а также редкие представители других ФК. Сейчас просматривают всех кандидатов и многим дают шанс.

— Очень много матчей вы сыграли против Динамо, Днепра, Шахтера. Против какой из этих команд был самый серьезный настрой?
— На все эти матчи настраивался одинаково, настрой был запредельный. Просто на поединки с этими командами атмосфера подогревалась прессой.

— Что было важнее, матчи против Днепра или харьковское дерби?
— Против Днепра. У нас всегда были натянутые отношения. Об этих матчах много говорили, писали. Полные стадионы собирались.

— Часто ходили куда-то вместе всей командой?
— Да. И в пейнтбол играли, и в университеты ходили, со студентами встречались. Это было отличным способом привлечь болельщиков. Мы с радостью ходили на эти встречи.

— Вы играли с Марлосом в Металлисте. Как считаете, его натурализация — это верный шаг?
— Почему нет? Он проявил желание играть за Украину. Если он полностью будет отдаваться играм за сборную, игрок такого уровня может пригодиться. Он сейчас, как видите, в отличной форме, в каждом матче забивает или отдает. По техническим данным — он лучший игрок сборной.

— Сейчас в сборной нет забивного форварда. Активно говорят о Жуниоре Мораесе как о кандидате. Поддерживаете?
— Тяжело сказать. Постоянно говорят о нехватке форвардов. Будет Мораес — тоже будут говорить, что нет нападающих. Не помню, чтобы говорили, что у нас все в порядке с нападающими. Значит, нужно воспитать форвардов.

— В 2012 году Металлист показал свой лучший результат в еврокубках, пробившись в 1/4-ю Лиги Европы. И все-таки, какой Металлист был сильнее — тот, что уступил Спортингу или Динамо?
— Тот, который проиграл Спортингу. И по игре, и по исполнителям. Это была очень сильная команда. Нам не повезло. Пенальти не забили, много моментов не реализовали в ответной игре. Если бы мы прошли Спортинг, то неизвестно, до какой стадии бы добрались.

— Тот сезон был лучшим в вашей карьере?
— Да. Мы тогда и серебряные медали выиграли. И результаты, и игра тогда были на высоком уровне.

— Сильно расстроились, что так и не сыграли в Лиге чемпионов? Хотя ПАОК прошли…
— Конечно. Все не один год ждали Лигу чемпионов, мечтали. Весь Харьков тогда об этом только и говорил. Когда узнали, что нас сняли — это был удар.

— А сейчас как? Шахтер в Харькове полюбили или Металлист остается в сердцах болельщиков?
— Металлист был и есть команда номер один в Харькове. Да, в еврокубках полный стадион ходит на Шахтер и поддерживает команду. Но это только на Лиге чемпионов. Все равно здесь в приоритете Металлист.

— Харьков сильно скучает по Металлисту?
— На каждом шагу только об этом и говорят. Люди скучают по эмоциям, по игре, по тем временам. Все сожалеют, что распалась такая команда. Но кроме сожалений, ничего нет.

— Вы забили 14 голов за свою карьеру. Какой из них самый памятный?
— Никогда не думал об этом. Для защитника любой гол важен, мы не так часто забиваем. Не стану выделять один. Я радовался всем голам, как первому.

— Когда вы почувствовали, что Металлист начинает сыпаться?
— Когда Маркевич покинул команду. Нам стали уделять меньше внимания. Если раньше мы встречались с руководством, то потом это все отошло на второй план, и это ощущалось. Но мы не думали, что все зайдет так далеко, что команда прекратит существование.

— Слышал, что у вас есть особенные бутсы, которые вы храните в личном музее.
— Были у меня одни бутсы, для меня они фартовые. Когда были важные матчи — я их надевал, и они мне приносили удачу. Я их долго хранил, постоянно зашивал. Они у меня были до конца карьеры. Рвались — я их сдавал в ремонт, берег их всячески.

— Вы завершили карьеру из-за большого количества травм?
— У меня одна травма. Колено постоянно болело. Я уже просто не мог бегать, операции не помогали. Врачи сказали, что пора заканчивать.

— А сейчас, в повседневной жизни, колено беспокоит?
— Да, бывает. Больно ходить, а потом отпускает. Периодически возникают боли. Позволяю себе сыграть за ветеранов, а потом неделю нужно восстанавливаться, потому что болит сильно.

— Такова цена, которую приходится платить за яркую карьеру?
— А куда деваться? Могло такое случится, а могло и нет. Футбольная карьера дала мне многое, я ни о чем не жалею. Любого профессионального спортсмена возьмите — у всех есть проблемы.

— Помимо тренерского ремесла, вы еще руководите тремя спортзалами в Харькове?
— Можно и так сказать. Пытаемся харьковчанам привить любовь к спорту вообще и футболу в частности. Спорт в любом виде — это мое родное.

— Правда ли, что для игроков юношеской команды Металлиста вы сделали бесплатным вход в один из спортзалов?
— Да, время от времени ребята приходят, занимаются. Когда я начинал, не было таких условий, таких спортзалов. Если бы были, то я думаю, что это помогло бы очень сильно и мне, и другим спортсменам развить свои физические качества.

— Вы еще работаете в Федерации футбола Харьковской области. Какие там выполняете функции?
— Я член исполнительного комитета. Когда проходят собрания и есть какие-то вопросы относительно работы федерации и различных соревнований, то мы их рассматриваем и голосуем «за» или «против».

— Вы верите в возрождение Металлиста?
— Хочется верить. Но чтобы вернуть его на тот уровень, на котором он был — нужно очень много времени. Все мечтают об этом