Умер Валентин Белькевич

[montoya]

Памяти Валентина Белькевича посвящается.



Большая особенность футбола – благодарность. Благодарность за те мгновения радости, которые игрок даровал болельщикам в былые годы. Все понимают где-то подспудно: футбольная жизнь коротка, и нужно ловить каждый момент игры, словно чарующее мгновение праздника. И в этом вечная жизнь футбола – в том самом ударе, в том тонком пасе, в тех мельчайших паутинках великой игры, которые ты запомнишь навсегда в детстве и сохранишь до последних минут своей жизни. Сегодня умер один из самых любимых футболистов киевской публики конца 90-х – начала 2000-х. Но не умерло то светлое чувство счастья, мудрости, озарения, которое дарил он всем нам.

Общее с Марадоной

Минск начала 80-х жил футбольной эйфорией. Местное Динамо не так давно возвратилось из первой лиги и наново завоевывало позиции в союзной элите, а тут – 1982 год, и сенсационное чемпионство, вырванное прямо из-под носа у киевского Динамо и московского Спартака. Мальчишки стояли в очередях, чтобы попасть на просмотровые тренировки. Энтузиазм детских тренеров помогал в стоге сена найти иголку, под пышными одеялами прочувствовать горошину, а проще говоря – найти, выделить, рассмотреть талант среди тысяч желающих попасть в волшебный мир кожаного мяча.

Валик Белькевич тоже был среди них – его счастливое футбольное детство пришлось именно на те времена, и начинающий футболист подавал с товарищами мячи во время матчей минчан в советской высшей лиге. Он был среди тех счастливчиков, которых детский тренер Михаил Братченя отобрал в команду ребят 1972 года рождения в СДЮШОР минского Динамо. Его «однокашником» стал и Александр Хацкевич, с которым еще много лет они будут играть и тренировать вместе в Динамо минском и киевском.

В общем-то, Валентин был из тех, кто зачастую преуспевает в футболе. Прилежный, с детских лет профессиональный в своем отношении к делу, тихий, неконфликтный – на таких как раз и зиждется успех в спорте. А еще – преодолевающий трудности. Своей работой и первыми юношескими успехами он заставил изменить мнение о футболе даже своих родителей, минских интеллигентов, которые наверняка скорее видели в сыне будущего преподавателя-историка. С каждой победой, с каждым маленьким кубком, которые парень привозил с детских турниров, он утверждался в футболе и утверждал футбол в своей жизни.

Уже в 17 лет он попал в первую команду минского Динамо. Его приглянул Эдуард Малофеев, который в будущем поработает с Валентином и в сборной Беларуси. А дебют Белькевича состоялся уже при новом наставнике Михаиле Вергеенко и пришелся на матч в Украине – 4 сентября 1991 года, когда в Житомире местное Полесье в рамках Кубка СССР. Вышедший со стартового состава юноша отличился голом, удвоив счет. Его команда не удержала победу в матче с середняками второй лиги (2:2), но дома сыграла с полещуками в безголевую ничью и прошла в 1/8 финала, где уступила киевскому Динамо. 18 октября того же года в московском матче с будущим последним чемпионом СССР – ЦСКА, Белькевич дебютировал и в высшей союзной лиге, заменив на 76 минуте Жуту. В следующем году этот чемпионат уйдет в прошлое, и Валентин уже будет защищать цвета минского Динамо в белорусской лиге, а также дебютирует в национальной сборной своей страны.

Времена перемен – это не только неизвестность, боязнь завтрашнего дня и чувство новизны, но еще и шанс для молодых. В первом чемпионате независимой Беларуси юный Белькевич стал одним из лидеров, в 15 матчах весеннего первенства отличившись 7 голами. На следующий сезон, уже играя с Хацкевичем, он станет чемпионом страны во второй раз. Затем в третий. И в четвертый. И в пятый. И с каждым сезоном Валентин будет улучшать свои индивидуальные показатели.

Идиллия нарушилась в сентябре 1994 года. После успешных матчей минчан с мальтийским Хибернианс в начале августа у нескольких игроков по традиции взяли допинг-тесты. Набившая оскомину, будничная экспертиза не сулила особых проблем. Но через несколько недель весточка от «компетентных органов» огорошила белорусов. «УЕФА резонно полагает, что у Белькевича и Марадоны есть нечто общее. Внутри», – так белорусское издание «Прессбол» озаглавило сенсационную статью. Дисциплинарная комиссия, заседавшая в Берне, вынесла по 21-летнему полузащитнику решение, которое многие восприняли со вздохом облегчения – обнаружение ретаболила привело к годичной дисквалификации Валентина в матчах под эгидой УЕФА, а также к штрафу клубу на 50 тысяч швейцарских франков. Зато минское Динамо не понесло наказания в виде аннулирования результатов или исключения из Кубка УЕФА, а сам футболист, будучи исключен на год из еврокубков, мог все-таки продолжить выступления в чемпионате страны.

Покорение двух столиц

Сейчас уже не так важно, кто был прав и кто виноват в мутной истории 20-летней давности. Главное – для самого Белькевича тот инцидент послужил хорошим уроком. К тому же, он быстро рос в футболе, и те размеры, которые раньше могли показаться пределами мечтаний, были для него уже маловатыми. За шесть сезонов в минском клубе он отличился 54 голами в 131 матче чемпионата. Уже имел и неплохой стаж международных матчей в составе клуба и сборной (кстати, в ее составе забивал Украине), а в 1995 году стал лучшим футболистом своей страны. Однако одновременно двигались две кривые: график успеха самого Валентина и график неудач минчан, позиции которых в чемпионате пошатнулись, и вскоре после его ухода золотые медали стали сменяться наградами меньшего достоинства.



До допингового скандала Белькевича сватали за границу – в дальнее зарубежье. Говорили о Лацио, куда реальнее был вариант с тель-авивским Маккаби. Однако сложившаяся ситуация несколько спутала карты, и многое пришлось начинать сначала. Помог, наверное, случай – на одном из кубков содружества, в которых минчане участвовали вместе с киевлянами, москвичами, тбилиссцами и другими ведущими клубами постсоветского пространства, они сумели обыграть в группе украинцев. И хотя впоследствии наши разгромили белорусов на пути к трофею, Белькевич с Хацкевичем, а также братья Маковские запомнились своей игрой и впоследствии перебрались в Киев – сначала, в июле 1996 года, первых двое, затем – другие.

В Украину Белькевич с Хацкевичем прибыли в статусе настоящих звезд белорусского футбола. Возможно, могли быть опасения вокруг нашумевшей истории с ретаболилом, однако в Киеве привыкли к непростым историям. Достаточно вспомнить, в каком состоянии сюда приглашали «сломанного» Калитвинцева и как быстро он вышел на оптимальный уровень, став даже лучшим игроком Украины. К тому же, киевское Динамо стояло на ногах крепче от, пожалуй, всех других грандов советского футбола, кроме разве что Спартака. Новые – на то время – собственники доказали свою платежеспособность, клубная база киевлян уже приобретала привычные формы, а главное – даже после скандала имени Лопеса Ньетто удалось сохранить команду, которую готовы были по запчастям растянуть «добрые» соседи.

Был ли легким путь двух белорусских новичков? Это как сказать. При том кадровом изобилии, которое было в киевском Динамо 90-х, можно было бы и затеряться, и первое полугодие Белькевич с Хацкевичем потратили скорее на притирку. И если Александр уже в матчах с Рапидом и Ксамаксом оформил еврокубковую премьеру в новой команде, то Валентин еще отходил от травмы мениска и свой первый полный матч в чемпионате Украины сыграл уже при Лобановском, в 1997 году. Тогда он просто блистал. Сложно забыть тот отрезок, безусловно, важный как для самых игроков киевского суперклуба, так и для самого Мэтра, возвратившегося в родную команду после «ближневосточной одиссеи».

Пять минут славы

Долгое время тень Лобановского словно зависала над Динамо. Говорили: вот-вот возглавит, вот-вот возвратится. С энтузиазмом воспринимали каждую строчку газетных публикаций, следили за редкими появлениями, искали доказательства желаемого. И во время зимнего перерыва сезона 1996/97 Лобановский вернулся, словно изучая – как они здесь, без него. Есть ли зернинки, с которых можно взрастить что-то большое. И каждый хотел показать себя с лучшей стороны, и мы сами удивлялись – какие, оказывается, они – динамовцы. Гусин под зорким взглядом Валерия Васильевича из нескладного нападающего превратился в сильного опорника. Расцвели Шовковский и Ващук – из неоперившихся юношей, все еще конкурировавших с потерявшими перспективы опытными бойцами. Окончательно был сделан выбор в пользу будущего, и уход в тень Леоненко компенсировало образование эффектной связи Шевченко – Ребров. А белорусы заиграли увереннее и все громче заговорили о себе. Хацкевич – как игрок бескомпромиссный, мощный, неуступчивый. Белькевич – как футболист, ловящий мгновение и превращающий его в вечное.

Пожалуй, именно Валентин больше всех впечатлил той весной 1997 года. Три матча подряд он забивал Шахтеру, Кремню, Карпатам. И постепенно оставлял Динамо-2 ради матчей первого состава, все больше сыгрываясь с новыми товарищами, пуская корни в новой команде и новом городе. Лобановский видел все это, как начало чего-то большего. Из зерен уже подымались ростки.



В какой-то момент, незаметно для всех, эта команда созрела. Сначала радовались дежурным победам над заштатным Барри-Тауном, затем – проходу европейских середнячков Брондбю. И вдруг – ПСВ, Ньюкасл, Барселона, падение в матче с Юве – и еще больший взлет в следующем сезоне с Панатинаикосом, Лансом, Арсеналом, проходом Реала и двухматчевой дуэлью с Баварией (в драматичных матчах с мюнхенцами Валентин мог снимать вопросы о победителе, но тот свой шанс не реализовал…). Тот полуфинал казался лишь авансом, и Динамо виделось не иначе, чем грандом – достойным участником Лиги чемпионов, равным среди равных. На горизонте маячили большие победы.

Белькевич был уже одним из лидеров команды. Его тонкие передачи ставили в тупик ведущих европейских защитников, а Шевченко и Ребров шикарно сыгрались с думающим так же быстро, словно современный компьютер, Валентином. Вот только новые времена означали и новое соотношение сил. Если гранд проигрывал более скромной команде, он мог приобрести ее игроков. Ушли Максимов и Калитвинцев, Шевченко и Ребров, Лужный и Каладзе. Динамо оставалось большой силой на внутренней арене, но и там на пятки наступал набирающий ход Шахтер. В Европе же следом за двумя блестящими сезонами наметился небольшой спад.

Кто знает, что задумывал Валерий Васильевич. Быть может, у Лобановского было свое – ни на кого не похожее – видение новых реалий с легионерами, открытыми футбольными границами и грядущими поколениями. Но он ушел из жизни в возрасте, когда наступает расцвет тренера. И оставил третью команду мечты, с которой, нет сомнений, мог бы повторить предыдущие достижения. Белькевич в новейшей истории Динамо отыгрывал уже только ведущие роли. В чемпионате Украины его называли Игроком года, несколько раз он становился лучшим ассистентом. Безукоризненно исполнял стандарты, отличался великолепным ударом, пас превратил в искусство, как это делали ведущие мастера.

Минчанин или киевлянин?
И то, и другое

Что же помешало ему совершить такой же переход, как и другим лидерам киевской команды конца 90-х? Возможно, возраст (он ведь был чуток постарше Реброва с Шевченко, хотя и моложе Лужного и Калитвинцева). Вероятно, «домашность» – Валентин стал своим в Киеве, прижился здесь, пользовался справедливой любовью публики. А скорее всего – такому игроку пересаживаться на иной грунт было бы труднее, нежели футболистам обычного функционала – нападающим, защитникам, вратарям. Он – мозговой центр любой команды, и его «пересадка» требовала бы от нового коллектива беспрекословного подчинения его игровому гению всех нитей игры. Белькевич долго выходил на первые роли в предыдущих командах, а когда завоевывал авторитет – держал всю игру на себе. Это трудные слова, но, быть может, для той команды потеря Белькевича могла бы означать даже больше, нежели иных, более ярких звезд. Кстати, впоследствии это подтверждали слова и многих причастных: в 1998-99 годах Белькевича и Головко якобы хотел видеть Ливерпуль, но Киев не спешил продавать всех сразу, и в итоге красные футболки надели чех Шмицер и камерунец Сонг.

Он был настолько своим в том великом киевском Динамо, что иные – более поверхностные – болельщики даже спрашивали во время матчей сборной Украины: «А где Белькевич и Хацкевич?» Где-то столь большая любовь украинцев и сыграла свою роль, когда тогдашний наставник сборной Беларуси после поражения его команды от нашей без особых обиняков сказал: «дескать, «киевляне» наши-то за свою страну так бы отдавались бы, как за клуб». Это обвинение, конечно, вряд ли имело под собой почву, ведь за годы в сборной Беларуси Белькевич сыграл 56 матчей, забив 10 мячей, никогда не опуская планку. Но оно даже где-то подчеркивает, насколько своим стал он в соседней стране.

Когда в киевском Динамо наступила очередная смена поколений, 34-летний Белькевич попрощался с клубом, которому отдал 11 великолепных лет. 69 мячей в 334 играх, 7 золотых медалей чемпионата Украины и 6 кубков страны, полуфинал Лиги чемпионов – великий футболист отдал команде столько сил и сделал для нее так много, что вряд ли найдется равный ему среди легионеров. Доигрывал он в бакинском Интере, не получив, впрочем, особого удовольствия. А затем стал тренером в клубе, ставшем родным – сначала работал в паре с Александром Хацкевичем, затем – сам, причем привел своих подопечных к золотым медалям в новообразованном юношеском первенстве Премьер-лиги. В последнее время находился в творческом отпуске, но те ребята команд U-21 и U-19, которым посчастливилось поработать с Белькевичем, наверняка запомнят уроки большого мастера, чью игру они видели еще детскими глазами.

…Это ужасно страшно и несправедливо, когда человек уходит из жизни молодым. На 42-м году жизни Валентин Белькевич виделся интересным молодым тренером, умным начитанным человеком, между прочим, с двумя высшими образованиями. После всего, что он видел в своей футбольной жизни, после уроков Малофеева и Лобановского, после игры с Шевченко и Ребровым, Хацкевичем и Шовковским – он просто должен был стать хорошим тренером. Но жизнь распорядилась иначе. И он остался в нашей памяти молодым. Вечно молодым.

Артур Валерко, Football.ua

http://football.ua/ownshirt/persons/245058.html